Христос и Нигена (СИ)

Конечно же, согласитесь, что, помимо негатива (собственно страха божьего), черноголовый народишко нуждается еще и в позитиве; и, помимо грозного окрика инопланетного барина: "А ну, живо работайте, жалкие ничтожные смертные! А то транклюкирую!" он должен периодически слышать и что-нибудь более воодушевляющее, к примеру: "Вначале господь убил Тиамат и сотворил из нее небо и землю" или, допустим, предположим: "Придите ко мне, все труждающиеся и обремененные, ибо я кроток и смирен сердцем". Создание положительного имиджа есть важнейшая задача каждого уважающего себя Дингира! В идеале, конечно же, каждый Дингир желает, чтоб человек служил ему не только за страх, но и за совесть - и видел в нем не только грозное, могущественное и непостижимое божество, но и заботливого творца, благодетеля и спасителя, достойного искренней любви. Разумеется, лучше всех других сородичей преуспел в деле пиара и пропаганды незабвенный Йехошуа Га-Ноцри, мастерски создав о себе легенду про "доброго пастыря и невинного агнца, добровольно принесшего себя в жертву ради спасения человечества от грехов".

Естественно, никакой демократией в шумерском городе даже и близко не пахло, ибо городское божество все решало единолично (оглядываясь лишь на батьку Энлиля - царя всех земель и отца всех богов, засевшего в столичном Ниппуре), а народ жил по такому регламенту:

1. Дингир всегда прав.

2. Если Дингир не прав, смотри пункт 1.

Демократия - не шумерское слово, а древнегреческое. В Месопотамии никто даже и вообразить не мог подобной чуши, чтоб народ вдруг получил избирательные права и сам стал источником законодательной, исполнительной, судебной и прочей власти! Хотя многие ортодоксальные шумерологи и пытаются приписать шумерам "демократию" - на том сомнительном основании, что первоначально высшие государственные должности (такие, как энси и лугаль) были не наследственными, а выборными. Вот только выбирали оных государственных мужей отнюдь не простые черноголовые путем всеобщего голосования - а местный Дингир по своему субъективному усмотрению! А после избрания своим городским Дингиром очередной лугаль должен был непременно съездить в Ниппур - ШУМЕРСКИЙ ВАТИКАН - и получить одобрение и благословение от батьки Энлиля - которого можно смело сравнивать с ПАПОЙ РИМСКИМ. Без Энлильского одобрения и благословения власть ни одного лугаля не имела никакой легитимности.

К примеру, полюбуйтесь, что пишет на сей счет мой "любимый" Емеля (чтоб Нинурта совершил с ним ритуал священного брака!) в своем хрестоматийном труде, рекомом "Древний Шумер. Очерки культуры". Как и полагается идиоту, Емеля шизофренически противоречит сам себе, не зная, в какую сторону склониться, - и упорно приписывает шумерам процедуру демократических выборов (существующую лишь в его больном воображении), но при этом никак не может игнорировать многочисленные свидетельства в текстах, где говорится о ПРЯМОМ ВМЕШАТЕЛЬСТВЕ БОГОВ:

Стр. 25:

На первый вопрос истории шумерского права - вопрос о процедуре назначения лугалей - до сих пор нет однозначного ответа. В науке устоялось мнение, согласно которому каждый лугаль избирался в священном городе Ниппуре. Но старошумерские царские надписи нередко сообщают о даровании царской власти родными богами энси в его собственном городе. Отсюда можно сделать вывод о неверности утвердившегося мнения насчет Ниппура. Но не стоит спешить с выводами. Например, если взять надписи правителя Лагаша Энметены, избранного царем, то можно встретить такие формулы: "Высокий скипетр определения судьбы Энлиль от Ниппура Энметене даровал"; "Когда Нанше Энметене царскую власть (над) Лагашем даровала...". Здесь мы видим, казалось бы, взаимоисключающие положения: царская власть даруется и богиней-покровительницей династии в мете проживания энси, и владыкой Ниппура Энлилем. На самом же деле это может означать, что утверждение в царском достоинстве проходило в два этапа: сперва по месту проживания кандидата, а затем уже на съезде всех богов и правителей в священном Ниппуре.

Неясным остается и вопрос о процедуре выборов. Царские надписи досаргоновской эпохи, дошедшие до нас из Лагаша, указывают одновременно на наследование престола и на выборы.

В Индии и Китае царство с определенного времени предавалось по наследству, но только с официального согласия богов. Аналогично и в Египте, и в странах Мезоамерики.