Христос остановился в Эболи

Этих гномов или домовых можно видеть часто, но поймать их очень трудно. Джулия их видела, и ее подруга Парроккола тоже, и многие крестьяне в Гальяно; но никто из них не смог схватить колпачок и заставить монакиккио показать сокровище.

В Грассано жил юноша лет двадцати, чернорабочий Кармело Коиро, крепыш с квадратным, обожженным солнцем лицом, который часто приходил по вечерам выпить стакан вина в гостинице Приско. Он работал поденно в полях или нанимался на дорожные работы; но его страстью, его идеалом было стать велосипедистом-гонщиком. Он читал о подвигах Бинда и Гуэрра[45], его фантазия разгорелась, и он проводил все воскресенья и все свободные часы, тренируясь на своем старом, расхлябанном велосипеде на самых страшных подъемах и поворотах вокруг поселка; он доезжал иногда, несмотря на пыль и жару, до Матеры или до Потенцы и действительно не ощущал недостатка ни сил, ни терпения, ни выносливости. Он хотел поехать на велосипеде на север и там стать гонщиком. Как-то я ему сказал, что, если он решится, я мог бы направить его к одному знакомому журналисту, пишущему о спорте, личному другу и биографу великого Альфреда Бинда; Кармело казалось, что он достиг вершины счастья; и когда я встречался с ним в кухне Приско, лицо его сияло надеждой. В эти дни Кармело работал с отрядом рабочих на починке дороги, ведущей в Ирсину вдоль малярийного потока Бильозо, который бежит между камнями и потом, после Гроттоле, впадает в Базенто. Землекопы обычно в часы самой сильной жары, когда невозможно работать, уходили поспать в естественную пещеру, одну из многих в этой долине, бывших когда-то любимым убежищем разбойников. Но в пещере был монакиккио; странный маленький дух начал досаждать Кармело и его товарищам — только они задремлют, полумертвые от усталости и жары, он дергает их за нос, щекочет соломинками, бросает камешки, обрызгивает холодной водой, прячет их куртки и сапоги, не дает спать, свистит, прыгает повсюду; это была настоящая пытка. Рабочие видели, как он молниеносно появлялся то тут, то там в пещере со своим большим красным колпачком, и старались всеми способами поймать его; но он был увертливее кошки и хитрее лисицы, и скоро они убедились, что украсть у него колпачок невозможно. Тогда решили дежурить по очереди, чтобы, по крайней мере, если не удастся поймать его, отгонять монакиккио, защищаться от его надоедливых шуток и немного отдохнуть. Все было напрасно: неуловимый дух продолжал приставать, как и раньше, весело смеясь над бессильным гневом рабочих. В отчаянии они обратились к инженеру, который руководил работой; это был ученый синьор, и, быть может, ему удастся обуздать неистового монакиккио. Инженер явился в сопровождении своего помощника, бригадира, оба они были вооружены охотничьими двустволками. Когда они появились, монакиккио стал гримасничать, хихикать и прыгать, как козлик, в глубине пещеры, где его всем было отлично видно. Инженер вскинул ружье и выстрелил. Пуля попала в монакиккио, отскочила с ужасным свистом назад в того, кто стрелял, оцарапав ему голову, а маленький дух продолжал подпрыгивать все выше в припадке сумасшедшего веселья. Инженер не выстрелил вторично, ружье выпало у него из рук; и он, и бригадир, и рабочие, и Кармело, не дожидаясь дальнейшего, в ужасе убежали. С той поры землекопы отдыхают на воздухе, под солнцем, покрывая лицо шапкой; все другие пещеры разбойников в окрестностях Ирсины также полны монакиккио, и рабочие не смеют даже ступить туда ногой.