Хризалида

Пиши, перо. Диктуй, тетрадка.
У вас живет с тем миром связь,
Куда житейской лихорадкой
Дневная жизнь не ворвалась.

Туда, где хор светил небесных

Звучит в просторах голубых
Такой музыкою чудесной
О жизни в далях неземных.

10 апреля 1953

«День прошел как сон. О чем — не знаю…»

День прошел как сон. О чем — не знаю.
Да едва ли есть для этого слова,
Как и где проходит жизнь такая,
Как моя: обманчиво жива.
В мире дольних чувств, забот, желаний —
Сквозь бегучесть призрачную их
[Уловлю ли] горнее сиянье,
Даль миров Иных.

16 августа 1953

ТАТЬЯНА НЕШУМОВА. ЖИЗНЬ ВАРВАРЫ ГРИГОРЬЕВНЫ МАЛАХИЕВОЙ-МИРОВИЧ [1]

«Мои стихи, на которые я сама оглядываюсь с пренебрежением, с досадой на их недоделанность, недорослость до настоящей поэзии, несут в себе лишь то оправдание, что были не раз жизненно нужны кому-то из близких», — такой приговор своему полувековому поэтическому труду вынесла Варвара Григорьевна Малахиева-Мирович[2] в

1934 году, вскоре после того как ее ученица и друг Ольга Александровна Бессарабова закончила переписывать итоговый на тот момент его свод — почти четыре тысячи стихотворений, разместившиеся в 11 общих тетрадях.

Подкупающая скромность этого приговора не должна ввести нас в заблуждение: в этой книге есть и подлинные шедевры, которые со временем, можно надеяться, войдут в золотой фонд русской поэзии, и стихотворения-фотовспышки, запечатлевшие свою эпоху и ценные поэтической документальностью, а зафиксированный в них опыт преодоленной безнадежности будет «жизненно нужен» еще не одному поколению читателей.

Вместе с тем М.-М. вовсе не принадлежала к людям, которые выражают себя исключительно и только в стихах.

1

Главным источником сведений о жизни и семейной истории М.-М. является ее многолетний дневник[3].

Из него мы узнаем, что дед ее отца, схимник Малахий (или Малахия), в 70 лет принял монашество и долгие годы после этого прожил затворником в пещере близ г. Острова Псковской губернии[4]. Жители окрестных сел считали его целителем и ходили к нему лечиться.

Отец Варвары Григорьевны, крестьянин Псковской губернии, потом рабочий-металлист серебряного цеха, записавшийся в мещане, Григорий Исаакович Осипов (родился около 1828 г.) выхлопотал для себя и младших братьев право изменить фамилию и называться Малахиевым в честь своего деда-монаха. С двадцати до тридцати шести* лет Григорий Малахиев жил в Выдубицком монастыре, под Киевом[5]. Выстроил там небольшой странноприимный дом. Неожиданно судьба его переменилась: после того, как в монастыре было совершено убийство казначея, он усомнился в святости монастырского житья и по настоянию своего старца женился. Его избранницу звали Варвара Федоровна Полянская (1850–1928).

Варвара Григорьевна Малахиева[6] была первым ребенком в семье. Она родилась в Киеве 17 (29) марта 1869 г. и по воле отца была названа именем своей матери. Чтобы избежать путаницы, для нее придумали домашнее имя — Вава.

«Я разночинец[7], […] деды мои — с одной стороны — ушкуйники, псковская вольница, и среди них затворники-схимники (дед отца), с другой — крепостные […], обольщенные помещиками». «У бабушки моей со стороны матери было 12 человек детей». Бабушка — «сказочница, молитвенница, патриотка и лакомка. Хорошо рассказывала, как она, дочь крепостной девки и графа Орлова, воспитывалась во дворце его полубарышней».

«На заре сознательной жизни, между 5–7 годами» М.-М. оказывается «в Балаклаве, а может быть, и в Ялте», куда отец привез семью «с целью “осесть на землю”, разводить виноград и табак. Всё это ему не удалось, но жили мы в Ялте среди неудач и бедности года два».

«Мой отец […] — душа, скитавшаяся по свету между отшельничеством и миром. Нас, детей, и мать нашу любил, но не мог с нами жить, не вынося той суеты, какой полна всякая семья. Приезжал к нам раз в год, гостил недолго. Никогда больше месяца. Мы обожали его, особенно я. Тут уж был, пожалуй, эдиповский комплекс»[8]. Обращаясь к младшему брату Николаю[9], Варвара Григорьевна, писала: «Ты, как и я, и сестра Н<астя>, и отец наш, и братья его — “лунной природы”. (Такие души только через насилие над собой и искусственно привитые навыки мирятся с браком)»[10].