Хризантемы у тюремной стены

7 августа 1957 года Абелю сообщили, что по его делу есть обвинительный акт. Ему вменялось в вину: 1) заговор с целью передачи Советской России атомной и военной информации; 2) заговор с целью сбора такой информации; 3) заговор с целью пребывания на территории США в качестве агента иностранной державы без регистрации в государственном департаменте.

По первому пункту Абеля ожидала смерть; по второму — максимум 10 лет тюрьмы, по третьему — 5 лет заключения.

Когда агенты ФБР ворвались в номер гостиницы «Латам», Абель каким-то седьмым чувством понял, что предать его мог только один человек, ставший добычей американской контрразведки, — Р. Хейханнен. Ему, и только ему, было известно, что Марк (под этим именем Хейханнен знал Р. И. Абеля) кадровый советский разведчик. Рудольф Иванович понимал, что предатель будет давать показания против него. Но он в то же время хорошо знал всю ограниченность показаний Хейханнена. И это его несколько успокаивало.

14 октября 1957 года у подъезда на доме, в котором помещается Федеральный суд Восточного округа Нью-Йорка, прохожие читали объявление: «Здесь слушается дело № 45094 «Соединенные Штаты Америки против Рудольфа Ивановича Абеля».

Рудольф Иванович не ошибся. Основной свидетель — предатель Хейханнен так и не смог сказать ничего конкретного о его деятельности: ни о передаче Советскому Союзу атомной и разведывательной информации, ни о сборе подобной информации. Оценивая показания Хейханнена, адвокат Абеля Дж. Донован писал: «Его утверждения были расплывчаты и не подкреплялись твердо установленными данными — датами, указанием времени, точного местонахождения и конкретных лиц». Фактически показания предателя подтвердили лишь третий пункт обвинительного акта. Не лучше выглядели и другие свидетели. И все же тучи сгущались. Судья Байерс, обвинитель Томпкинс прилагали максимум усилий, чтобы в выгодном им свете обойти все острые углы дела № 45094 в связи со статьями конституции и кодексами. Дело доходило до смешного. Томпкинс, например, воздев к потолку руку с батарейкой от карманного фонаря (вещественное доказательство), патетически воскликнул: «Это не игрушка для развлечения, леди и джентльмены, это орудие разрушения, орудие уничтожения нашей страны!»

И вот настала очередь присяжных. После более чем трехчасового совещания они вынесли вердикт: виновен. А затем судья Байерс приговорил Абеля к 30 годам тюремного заключения. Фемида самой «демократической» страны добилась своего. Мужество советского разведчика потрясло американскую общественность. Вот что писал об Абеле американский публицист И. Естен в книге «Как работает американская секретная служба»:

«…В течение трех недель Абеля пытались перевербовать, обещая ему все блага жизни… Когда это не удалось, его начали пугать электрическим стулом… Но и это не сделало русского более податливым. На вопрос судьи, признает ли Абель себя виновным, он, не колеблясь, отвечал: «Нет».

…Процесс против Абеля был интересен и с такой точки зрения: хотя вина и осуждение обвиняемого стояли вне всякого сомнения н несмотря на то, что американский психоз шпионажа находился на грани истерии, общественное мнение почти единодушно стояло на стороне Абеля».

А вот как вспоминает о своем подзащитном американский адвокат Дж. Донован:

«Мы видим очень смелого патриота, который служил своей стране, выполняя исключительно рискованные военные задания…

…Полковник был на редкость своеобразной личностью. Его снедала постоянная потребность в духовной пище, свойственная каждому образованному человеку. Он жаждал общений с людьми и обмена мыслями. Однажды, находясь в федеральной тюрьме в Нью-Йорке, он даже стал учить французскому языку своего соседа по камере, полуграмотного бандита, осужденного за вымогательство… Круг его интересов казался таким же беспредельным, как и его знания.

…Абель — культурный человек, великолепно подготовленный как для той работы, которой он занимался, так и для любой другой. Он свободно говорил по-английски и прекрасно ориентировался в американских идиоматических выражениях, знал еще пять языков, имел специальность инженера-электроника, был знаком с химией и ядерной физикой, был музыкант и художник, математик и шифровальщик… Как человека его просто нельзя не любить… ФБР предлагало ему свободу и работу в контрразведке США с окладом 10 тысяч долларов в год, если он пойдет на «сотрудничество». «Они считают всех нас продажными тварями, которых можно купить», — сказал Абель. Позже он заявил, что ни при каких обстоятельствах не пойдет на сотрудничество с правительством США и не сделает для спасения жизни ничего такого, что может нанести ущерб его стране».