Хромая дама: Нерассказанная история женщины – тайного агента периода Второй мировой войны

В паре миль от них – далеко от огней лагеря – кудрявый корсиканец по имени Альбер Ригуле ждал их в старом грузовике «Ситроен», припаркованном в лощине, скрытой от глаз наблюдателей на вышках. Как только беглецы вышли, они, разделившись по двое и по трое, понеслись сквозь темный лес, запрыгнули в грузовик, и, никем не замеченные, умчались в ночь. Только на рассвете один из оставшихся арестантов начал кричать об исчезновении ночью своих сокамерников, уверяя (как ему было велено), что до этого момента не замечал ничего необычного. Он также снова запер дверь и выбросил ключ, так что оставшиеся охранники были совершенно обескуражены, не понимая, как Камеронам удалось сбежать из своей камеры. Тут же зазвучал сигнал тревоги, и огромные отряды полицейских были собраны на поиски беглецов. Они проверили все дороги в пределах ста миль; все шоссе, мосты, железные дороги, речные суда и станции были либо закрыты, либо поставлены под круглосуточное наблюдение. Фотографии заключенных разослали на все контрольно-пропускные пункты, а местные дома, фермы и вся сельская местность систематически прочесывались полицией. Некоторые из охранников Мозака были жестоко избиты и заключены в тюрьму за то, что не смогли остановить побег, – независимо от пособничества, – и по приказу немцев охрана в других лагерях и тюрьмах сразу была усилена. Как и ожидалось, Габи тут же арестовали, но Вирджиния посоветовала ей заранее организовать себе железное алиби. Так что она смогла назвать свидетелей, подтвердивших, что она в тот вечер возвращалась со встречи с официальными лицами в Виши, где снова ходатайствовала за арестованного мужа.

Позже Габи освободили, но и немцы, и вишисты прекрасно знали, что союзникам удалось провернуть впечатляющий побег, добившись серьезного пропагандистского успеха. Это освобождение узников стало легендарным, и слава о нем распространилась далеко за пределы Мозака. Его лихорадочно обсуждали в барах и магазинах, в автобусах и поездах. «Бомбардировщик Королевских ВВС подобрал в поле дюжину человек», – сообщали друг другу местные жители с благоговением. Они и не подозревали, что эти слухи с подачи Вирджинии преднамеренно распускали дружественные местные проститутки, врачи и парикмахеры. Она хотела, чтобы полиция поверила, что мужчины уже вернулись в Англию.

На самом деле Ригуле проехал всего двадцать миль, прежде чем высадил их на окутанном легким утренним туманом поле дикого вереска. Около часа беглецы лежали в обильной росе, а Ригуле тем временем избавлялся от грузовика. Вернувшись, он повел их пешком сквозь плотно поросшие грецким орехом и сладким каштаном холмы, не останавливаясь, пока они не оказались в самом сердце леса вне досягаемости любых транспортных средств. Пьер-Блох вспоминал, как около полудня он, наконец, прибыл в «полуразрушенный, заброшенный дом с сараем» и был очень взволнован, обнаружив, что «кто-то замечательным образом подготовился к нашему визиту»[176]. В шкафах было печенье, джем, бритвы и даже мыло – приятный штрих в стиле Вирджинии, который был встречен с восторгом.

В течение двух недель Камероны, затаившись, выжидали. Они спали днем   и совершали лишь короткие бесшумные вылазки ночью, прислушиваясь к каждому незнакомому звуку и вглядываясь в темноту в поисках признаков движения. Наконец суматоха начала стихать. По сообщениям информаторов Вирджинии, полиция решила, что беглецы уже покинули страну. Их розыск прекратили, хотя лица агентов теперь были хорошо известны. Тем не менее пора было небольшими группами отправляться в Лион, и нужно было найти способ избежать лишнего внимания. Кто-то ехал поездом, кто-то – на грузовике. Все, согласно инструкциям, направились в отель «Гранд Нувель», где их ждала Вирджиния, чтобы подготовить к путешествию в Испанию. Некоторым потребовалось гораздо больше времени, чем другим, чтобы доехать до Лиона, избавляясь от «хвоста». Но даже когда освобожденные агенты добрались до места, атмосфера оставалась напряженной – побег из Мозака еще был у всех на слуху, – и поэтому, чтобы не привлекать много внимания, Вирджиния разделила их, быстро расселив по разным конспиративным квартирам. Двое остановились у одного из легендарных лионских парикмахеров Сопротивления, других приютила Жермен. 11 августа Вик телеграфировал в Лондон: «Весь клан Камерон, повторяю, клан Камерон благополучно переведен в Лион, повторяю, в Лион. Первая группа уезжает на следующей неделе»[177]. Впервые за долгое время на Бейкер-стрит был настоящий праздник.