Хромая дама: Нерассказанная история женщины – тайного агента периода Второй мировой войны

Беге отправил так много сообщений, что сигналы вскоре привлекли внимание фургона-детектора, который видели проезжающим мимо лагеря по меньшей мере однажды. Однако радист был уверен, что полиции никогда не придет в голову заглянуть в сам лагерь, и он оказался прав. Позже агенты узнали, что вместо этого полицейские тщательно обыскали несколько близлежащих домов и ферм. Вероятно, благодаря радиопереговорам было найдено и решение сложной проблемы с еще одним заключенным. Старик Флёре, владелец гаража из Шатору и один из первых местных жителей, завербованных УСО, угрожал донести охранникам, если Камероны продолжат осуществлять свои планы. Никто не хотел причинять ему вреда, так как он был храбрым и верным последователем Беге с самых первых дней; однако теперь он боялся за жизнь жены и дочери и потому мог скомпрометировать всю операцию. Где-то в июне – как раз когда Вирджиния боролась за то, чтобы остаться на своем посту, – тюремный врач вызвал Ланжелана в свою операционную и дал понять, что его проинформировали о некоем предстоящем событии. Доктор – скорее всего, контакт Руссе – вручил крошечный пузырек с «безвредным снотворным», которое, предполагал он, могло оказаться полезным. Врач объяснил, что препарат не определяется на вкус и его можно подсыпать в кофе или пиво. «Думаю отдохнуть несколько дней, но точно не знаю, когда, – добавил доктор с понимающим видом. – Будьте добры, подскажите, когда было бы самое подходящее время? Видите ли, бывают времена, когда я хотел бы оказаться как можно дальше отсюда»[172].

Подготовка к побегу была почти завершена. Однако, когда настала пора проверить работу ключа в замке, он не повернулся. Это была катастрофа. Побег был запланирован в период новолуния с 8 по 15 июля. После этого ночи должны были стать слишком яркими, а побег – слишком заметным, а значит, время было на исходе. Беге лихорадочно работал над новой версией ключа под возобновившиеся «бесконечные песнопения». Встревоженных Вирджинию и Габи предупредили о задержке с помощью другого остроумного средства связи. Они начали подбрасывать сообщения во флаконы с аспирином, которые приносил еще один дружественный охранник. Теперь же мужчины написали о проблеме с ключом, перекинув флакон обратно через забор сочувствующему им посреднику (еще одному надзирателю). Когда через пару ночей ключ наконец сработал, они смогли точно таким же способом сообщить хорошие новости. Как было заранее оговорено, надзиратель сунул флакон в карман куртки, висевшей в столовой; та принадлежала его коллеге, который находился в прямом контакте с Габи. Но она так и не получила сообщения, и когда через два дня приехала в лагерь, комендант столовой сказал, что хочет с ней поговорить.

Готовясь к худшему, Габи вошла в его кабинет. Сердце выпрыгивало из груди. Их планы были раскрыты: надзиратель по ошибке положил флакон в куртку коменданта столовой, а не в ту, что принадлежала охраннику. Габи отрицала, что знает, о чем идет речь, но, скорее всего, было понятно, что она лжет. Комендант ответил, что он тоже может помочь за вознаграждение в размере 50 000 франков[173]. Вирджиния, разумеется, быстро организовала эту сумму.

Благодаря посылкам с продовольствием и постоянным упражнениям мужчины стали физически сильнее, и это было им на руку. Чтобы побег удался, они должны были быть на пике формы. Сначала им предстояло бежать от барака к укромному месту, защищенному от яркого света фонарей другим зданием. Оттуда им следовало перебраться к заранее определенной точке в ограждении из колючей проволоки (ее расположение смогли установить во время бесконечных сеансов игры в петанк), не просматриваемой со сторожевых башен и относительно слабо освещенной. Здесь колючая проволока будет слегка растянута при помощи   столов на козлах, построенных Беге (под прикрытием их «ремонта в бараке») из старых деревянных досок. Вниз положили кусок старого ковра, чтобы животы не разорвало в клочья, пока они будут ползти практически параллельно земле, как их научил Тротобас. Но вся операция по-прежнему оставалась весьма трудной задачей: добежать до забора в два этапа, затем пробраться через несколько ярдов[174] ограждения из колючей проволоки – в темноте, и все должно было занять не более минуты. Процесс был распланирован посекундно, с учетом регулярных обходов охранников; любая задержка могла поставить под удар всю операцию. И в любой момент караульные могли заметить открытую дверь барака, поэтому те из них, кто обладал наибольшими художественными способностями, нарисовали на куске мешковины фальшивую дверь, которую можно было повесить в считанные секунды, как только удалось бы открыть настоящую.