Хромая дама: Нерассказанная история женщины – тайного агента периода Второй мировой войны

Беге, к счастью, бывший мастером на все руки, а также продавцом автомобилей в мирной жизни, составил список необходимых инструментов. Проблема заключалась в том, как сообщить о своих потребностях Вирджинии и Габи, а также незаметно доставить все необходимое. Вирджиния была слишком известна, поэтому не могла появляться рядом с лагерем; она подробно объяснила Габи, как завербовать нескольких охранников в качестве посыльных. Оставляя своих маленьких детей дома, Габи трижды в неделю проезжала семьдесят миль[166] до лагеря, где останавливалась в «Отель де Мозак»: здесь, как ей было известно, некоторые надзиратели любили выпивать в баре. Многие из них были петэнистами и видели свое будущее с Германией, так что вполне могли донести о подозрительных действиях Габи. Но Вирджиния передала ей много денег и рассказала, как определить тех, кто может быть заинтересован в крупной взятке в обмен на помощь или хотя бы бездействие в нужный момент. Габи, как ее учила Вирджиния, непринужденно болтала в баре о том, что победа союзников неизбежна. Всем, кто казался заинтересованным, она говорила, что есть способы приблизить ее, если начать помогать прямо сейчас, и что взамен можно получить щедрое вознаграждение. Сначала казалось, что никто не клюнул на приманку, но, в конце концов, один охранник смягчился. К сожалению, он был неосторожен и вскоре его уволили по подозрению в контрабанде посланий заключенным[167]. Еще двое тоже казались заинтересованными, но в итоге отказались. Последний охранник, с которым она подружилась, Хосе Севилья, пошел до конца, попросив в качестве оплаты, чтобы его отвезли в Лондон. Там он хотел присоединиться к «Свободной Франции», собирающейся вокруг генерала де Голля[168].

Севилья оказался чрезвычайно полезным. В качестве первого вклада в общее дело он убедил коменданта лагеря, что пятая сторожевая башня – ближайшая к бараку Камеронов – не должна дежурить ночью. Проявив значительную инициативу, Севилья заявил, что ее качает на ветру, из-за чего лестница на платформу в темноте становится небезопасной. Он также передавал при удобном случае сообщения от заключенных, но делать это оказалось труднее, поскольку у него редко был прямой доступ к Камеронам. Вирджинии нужно было придумать другой, более надежный способ связи и передачи жизненно важных припасов в лагерь.

Вскоре после этого Габи начала приносить своему мужу Жану запас чистой одежды, книг и, что особенно важно, большое количество еды во время каждого из разрешенных визитов. Вирджиния давала ей деньги на покупку на черном рынке тщательно отобранных продуктов по списку, чтобы все выглядело так, будто она была просто верной женой, желающей подкормить мужа. Такая щедрость, конечно, не осталась незамеченной, и Габи несколько раз допрашивали в полиции – возможно, по доносу завистливых соседей, – а ее дом обыскивали. Ее снова обыскивали, когда она несла посылки с едой в лагерь. Полиция ничего не могла найти. Однако в одной из баночек с вареньем женщины прятали крошечный напильник, в куче свежего белья – пару плоскогубцев; в вырезанных полостях в книгах помещались маленькая отвертка и молоток; а сардины в томатном соусе высшего качества были выбраны из-за того, что банки были из отличного металла, который можно при необходимости использовать. Не один Жюмо восхищался решимостью Габи, зная, что, если эти предметы обнаружат у нее, еврейки, ей почти наверняка грозят пытки и смерть. Он вспомнил, сколько «друзей-мужчин» наотрез отказались вмешиваться из-за невероятного риска, на который Габи шла ни секунды не сомневаясь. Ее необычайное мужество и изобретательность Вирджинии означали, что у Беге вскоре было все необходимое, чтобы сделать ключ от двери казармы с помощью хлеба из тюремной столовой, – так можно было сделать оттиск замка. С этого момента каждый вечер хор Камеронов громко распевал «непристойнейшие»[169] песни, скрывая шум от напильников и молотков.