Хромая дама: Нерассказанная история женщины – тайного агента периода Второй мировой войны

В начале 1943 года французская молодежь, выступающая на стороне союзников, начала демонстрировать свои убеждения, показательно читая «На Западном фронте без перемен» (немецкий роман, пацифистские идеи которого представляли угрозу нацизму) или держа в руках две удочки (по-французски – deux gaules, что созвучно фамилии де Голля)[268]. Эти скромные жесты обернулись массовым гражданским протестом в марте 1943 года, когда ситуативный захват французов в качестве рабов для немецкой военной промышленности (как, например, рейд, которого Вирджинии и Оливу чудом удалось избежать в Марселе) превратился в управляемую Францией систематическую депортацию молодых мужчин, а иногда и женщин. Нацисты требовали 1,5 миллиона французских рабочих взамен своих, погибших, взятых в плен или раненых в боях. Теперь опасности подвергались уже не иностранцы или незнакомцы, а чей-то сын, брат, муж или отец в возрасте от девятнадцати до тридцати двух лет, вынужденные ехать в Германию. Единственным вариантом избежать Service du Travail Obligatoire (фр.: «принудительные работы»), или STO, было спрятаться. Молодые люди, столкнувшиеся с депортацией на юге, исчезали в маки (корсиканский термин, обозначающий густой и низкорослый подлесок в горах, распространенный в этой местности). В течение месяца после введения принудительных работ фраза «уйти в маки» стала общепринятым выражением на большей части территории Франции: она значила уже не просто бегство в дикую местность, а принадлежность к одной из групп людей, скрывающихся от закона и формирующих группы сопротивления. Таким образом самые примерные французы становились правонарушителями. Десятки тысяч тайно собирались в горных хижинах и пещерах, лесах и на отдаленных плоскогорьях, готовясь ко дню, когда смогут сразиться с захватчиками. Франция, наконец, поднимала голову. Национальное самосознание начало расти. С особым упоением в «Марсельезе» пели строчку: «Aux armes, citoyens! Formez vos bataillons!» («К оружию, граждане, стройтесь в батальоны!»).

В течение следующих нескольких месяцев между маки и немцами с их сторонниками из полиции Виши периодически вспыхивали бои на юго-востоке Франции и в Центральном горном массиве. Хотя партизанам не хватало лидера и у них не было необходимых подготовки, денег, оружия, боеприпасов и даже стратегии или еды, их воодушевляли успехи союзников в других регионах. Конца войны все еще не было видно, но в долгосрочной перспективе немцы больше не считались непобедимыми. Красная армия уничтожила вермахт под Сталинградом в феврале 1943 года после пятимесячной осады, а к концу августа после победы в Курской битве Советы вытеснили немцев с русской земли. В мае союзники начали претендовать на Ближний Восток вслед за Северной Африкой. Это привело к ключевому шагу в продвижении в Европе, когда в июле союзники высадились на Сицилии, – вскоре после этого Муссолини был изгнан. Таким образом, когда началось наращивание союзных войск в Британии в рамках подготовки к долгожданному вторжению во Францию, Гитлер уже сражался на нескольких фронтах. Тут и там слухи лихорадочно предполагали, что вторжение может произойти уже осенью.

И все же Франция была теперь гораздо более опасным местом, чем в первые годы войны. Когда-то представлявшийся всемогущим, рейх оказался под угрозой и потому занял оборону. Режим организованного террора Барби продолжал сокрушать остатки Сопротивления в Лионе, и участникам движения приходилось тяжело. В январе три французские подпольные организации объединились, чтобы создать Тайную армию[269], но шесть месяцев спустя их лидер-вдохновитель Жан Мулен был задержан в Лионе и две недели подвергался пыткам со стороны Барби, которые привели к смерти макизара. Мулен так и не выдал своих секретов, но вскоре после этого гестапо совершенно независимо арестовало Фрэнсиса Саттилла, главу крупнейшей сети УСО, что привело к еще тысяче арестов и захвату складов с оружием по всей северной и центральной Франции. Роковое пренебрежение Саттилла правилами   безопасности – его заметили демонстрирующим свои навыки обращения с оружием в парижском ночном клубе – также привело к тому, что в распоряжении немцев оказались еще два радиопередатчика УСО. Несмотря на предупреждения о том, что вся сеть «Проспер» ликвидирована и ни одним из ее элементов нельзя пользоваться, Бейкер-стрит отказывалась верить, что один из передатчиков находится под контролем Германии. Через несколько дней она начала отправлять сообщения, пренебрегая критическими проверками безопасности. В конце концов Бакмастер понял, что произошло, но продолжал передавать приказы и даже доставлять в этот район новых агентов и оружие. Эта очевидная небрежность заставила некоторых обвинять Бейкер-стрит в смертельно опасной беспечности.