Хромые кони

— Реабилитация.

— Я не хочу реабилитироваться. Меня и так все устраивает.

— Это устраивает тебя одного. А вот Джед Моди отдал бы левое яйцо, чтобы его пустили обратно.

— И в результате отдал несколько больше.

— Чем, собственно, и подтвердил, что истинный слабак. А остальные — такие же, как он?

Лэм сделал вид, что задумался.

— В общем-то, да. Наверное.

— Но ведь все можно отыграть назад. Одно-единственное задание — и ты будешь ходить в героях. Как раньше. И молодежь твоя — тоже. Только представь себе: бывшие слабаки — снова в рядах чемпионов. Ты что, не хочешь дать им такой шанс?

— Не особо.

— Ладно. Тогда подумай о последствиях. Моди и вправду свернул себе шею в полном одиночестве? — Она склонила голову набок. — Или при этом все-таки кто-то присутствовал?

— На колу мочало, — оскалился Лэм. — Пожалуйста, зови Псов. Может, после того, как они растерзают тебя до хрящика, у них и на нас силы останутся. — Он зевнул во всю пасть, даже не пытаясь прикрыть рот. — Лично мне абсолютно все равно.

— Все равно, кого размажут по асфальту?

— Именно.

— А если это окажется Стэндиш?

Лэм покачал головой:

— Ты сейчас швыряешь дротики наугад, авось куда и попадет. Стэндиш тут никаким боком. Она дома, в постели. Гарантирую.

— Я говорю не про сегодня. — Она почувствовала, что на этот раз дротик воткнулся где-то неподалеку от яблочка; Лэма выдали ослабленные круговые мышцы рта, что должно было означать полное безразличие. — Кэтрин Стэндиш, так? Ее ведь чуть было не обвинили в государственной измене. Думаешь, об этом забыли?

В лунном свете глаза у него были черные.

— А вот именно этот ящичек я бы на твоем месте открывать не стал.

— Думаешь, я горю желанием его открывать? Но ты прав, ситуация вышла из-под контроля. Нужно все это заканчивать, причем по-быстрому и без шума. И для этого мне нужен человек, кому я могу довериться. Хочешь ты того или нет, но Слау-башня уже замешана в этой истории. Вас сдадут, всех до одного. Бедная Кэтрин… Она ведь даже понятия не имеет, в какую кашу того и гляди вляпается.

Лэм посмотрел на канал. На воде мерцали отражения разнообразных источников света то оттуда, то отсюда. В темноте угадывались очертания нескольких пришвартованных жилых барж; на крышах их рубок лежали аккуратно сложенные велосипеды и стояли цветочные горшки, из которых до самой воды свисали зеленые щупальца. Атрибуты альтернативного образа жизни или укромные местечки для альтернативного времяпрепровождения по выходным. Кому какая разница?

— Разумеется, все это было еще до тебя, но тебе ведь известно, почему я в Слау-башне.

Это был не вопрос.

— Я слышала три различные версии, — сказала Диана Тавернер.

— Бери худшую из трех, не ошибешься.

— Я так и думала.

Он подался ближе:

— Ты воображаешь, будто Слау-башня — твоя персональная игрушка, и мне это крайне не по вкусу. Я понятно говорю?

Она чуть надавила на дротик:

— А ведь ты за них переживаешь, правда?

— Нет. По-моему, это сборище жалких раздолбаев. — Он придвинулся еще ближе. — Но это мои раздолбаи. А не твои. Я готов ввязаться в это дело, но на определенных условиях. О Моди никто больше не вспоминает. Бейкер нарвалась на шпану. Все, кто будет сегодня со мной, неприкосновенны. И да, чуть не забыл, ты у меня в неоплатном долгу. Что соответствующим образом станет отражаться в ведомости на накладные расходы отныне и на веки вечные, можешь в этом не сомневаться.

— Для всех причастных данный эпизод может стать звездным часом карьеры, — опрометчиво сказала она.

Перебрав в уме семь или восемь достойных рефутаций, Лэм в безмолвном изумлении покачал головой и снова уставился на гладь канала, где беззвучно мельтешили осколки отраженного света.

* * *

— У меня есть фото, — сказал Хобден. — На котором ты зигуешь в обнимку с Николасом Фростом. Теперь-то его, конечно, подзабыли, но в то время он был одним из вождей Национального фронта. Получил потом нож под ребро на какой-то демонстрации, и поделом. Такие, как он, только портили репутацию правых.

Прошло довольно продолжительное время, прежде чем Пи-Джей отозвался:

— Та фотография уничтожена.

— Ну вот и хорошо.

— Уничтожена так основательно, что можно сказать — вообще не существовала.

— В таком случае тебе не о чем беспокоиться.

Все предыдущие Пи-Джеи — приветливый, неуклюжий, взбешенный, жестокий — слились воедино, и из-под маски шалопая-переростка выглянул наконец настоящий Питер Джадд, озабоченный тем, что заботило его постоянно: определить уровень опасности собеседника и способ аккуратно нейтрализовать его. «Аккуратно» означало «безнаказанно». Если фотография действительно существует и находится в распоряжении Хобдена, последствия могут быть катастрофическими. В то же время возможно, что Хобден блефует. Однако сам факт осведомленности Хобдена о фотографии вызвал у Пи-Джея весьма серьезное беспокойство.

Первым делом обеспечить прикрытие.

Потом разобраться собственно с угрозой.

— Чего ты хочешь? — спросил он.

— Чтобы ты пустил слух.

— Слух?