Хроника Богов: Мертвое Царство

Было черному дню наступить суждено.

Там рассветы встречала Коэлуса дочь,

От души отгоняя смятение прочь,

Там на солнце взирала Минерва без слов,

Ее имя на камне седых облаков.

Родилась дочь небес, как сражен был титан,

Как испила земля кровь из тысячи ран,

Пала раса атлантов, циклопов народ,

Но родился в высотах божественный плод.

Нева мудрость испила из жизни ручья,

У Минервы же мудрость с рожденья своя.

И безмерная сила от крови отца,

Но Минерва не ведала роскошь дворца.

Как в ночи родилась средь небесных высот,

Где нашли божества от несчастий оплот,

Засияла звезда, что Морфеем дана,

Невы светлую дочь пробудила от сна.

А Коэлус владенья свои обходил,

Набиралось небесное царствие сил,

Он приятелей-духов по миру искал,

Им в знак добрых желаний дары даровал.

Все крепчало Небесное Царство богов,

Собирая союзников с разных миров,

А в тот час во дворце дочь небес короля

Все манила к себе мать титанов, Земля.

Пожелало дитя в те края снизойти,

Но Гефай вдруг возник у нее на пути.

Знал брат Невы: опасность скрывается там,

Не отдаст свою кровь он жестоким врагам.

Чтоб отвлечь ее ум от опасной мечты,

Уберечь от недоброй земной суеты,

Обучить ее точным наукам желал

И ее интерес в том легко угадал.

Стал наставником девы умелец Гефай,

Но сбежала Минерва в заоблачный край.

Обхитрила учителя царская дочь

И рванула с высот Поднебесия прочь.

Создала саркофаг для покоя она,

Проводила там время в объятиях сна,

Как закрыт саркофаг, нерушим ее сон,

Знал любой во дворце тот негласный закон.

Так однажды сбежала Минерва в ночи,

И с небес снизошла с тусклым светом свечи,

Как на Землю глядел полнолуния флаг,

Та ушла со дворца, затворив саркофаг.

И нарушить никто не посмел тот покой,

Что хранила обитель Минервы собой.

Верил каждый, что спит в саркофаге она,

С той поры, как нависла ночи пелена.

А в то время Минерва была средь лесов,

Что не ведают выси седых облаков,

В чаще тысячи жизней скрывают свой дух,

Не поможет учуять их взор, как и слух.

Лес уснул и утих, ночью день был убит,

Только мрак чащи леса несчастье сулит.

Там нарушил лесных обывателей сон

Ненасытный охотник, кентавр Силерон.

Птица-ночь опереньем сверкнула луны,

Лицезрели как дня обыватели сны,

Но кентавр Силерон лук с стрелою скрестил

И мгновенно сову в небесах поразил.

Только ради забавы бросался огнем,

Ядовитые стрелы извечно при нем.

Пала птица, отбросив перо с высоты,

Зацвели ее кровью лесные цветы,

А стрелец растворился средь чащи лесной,

Жажду жертв утолив, он обрел свой покой.

А в то время богиня, манима землей,

Увлеклась новым миром, как будто игрой.

Все смотрела вокруг восторженно смеясь,

Не видала подобных красот отродясь.

Средь просторов земли, что манили ее,

На ночную царевну напало зверье.

Волчья стая сове растерзанье сулит,

Голос жертвы ослабленной болью горит.

То услышав, Минерва помчалась туда,

Где царевне погибель пророчит орда.

Оскаляются волки на дочку небес,

Тонет свет в облаках и сгущается лес,

Нет меча у Минервы, лишь руки при ней,

Но готова пожертвовать жизнью своей.

Против темных убийц, что проснулись в ночи,

Ей помогут звезды златовласой лучи.

Ту Морфей ей принес, чтоб от сна пробудить,

Новой жизни сиянье богам подарить.

Свет небес увидав, разбежалось зверье,

Позабыли убийцы нахальство свое.

Растворились в далеких лесных уголках,

А у девы осталась сова на руках.

Был с совой попрощаться любой бы готов,

Только помнит Минерва науку богов.

Ей Дефрод рассказал, как болезни лечить,

Как от хвори свое окруженье хранить,

Как от раны кровавой друзей уберечь,

Не забыла Минерва целителя речь.

Запах яда струился из гибельных ран,

Но богиня нашла той отравы изьян:

Корни трав, лепестки снежно-белых цветов -

Антидот от смертельного яда готов.

Возвратилась Минерва неспешно домой

На руках со серебряной лунной совой.

Тайн не скрыть от богов и, как солнце взошло,

Наказанье за бегство Минерву ждало,

Но не строг был Гефай с ученицей своей,

Во владенья отправил владыки Морей.

На осколке земли в безграничности вод

Ждал Минерву прозренья великий восход.

Там, вдали от всего, как мудрец завещал,

Каждый острова пленник с собой совладал.

В тех сакральных просторах средь вод тишины

Лицезрела дух Зоа прекрасные сны,

Там найдет каждый гость абсолютный покой,

Между телом баланс и горячей душой.

В свое время там Генос провестник бывал,

По совету Безликого мудрость искал.

Средь гармонии мира сумел он найти

Свою мудрость на долгом к глубинам пути.

Путь тернистый тот ждал и Минерву теперь,

Чтоб утих безудержный в душе ее зверь.

Хоть сначала Гефая смиренно ждала,

Для себя она места найти не могла,

Все чертила по острову долгий свой круг,

Скука — худший из худших на свете недуг.

Так и села средь острова божия дочь,

Размышления только ей смогут помочь.

Но за множество лет, что ждала она там,

Научилась терпенью назло всем врагам.

И Гефай, что решился на остров сослать,

Ей явился, чтоб в небо обратно забрать.

Не дитя возвратилось с кипящей душой,

Что считало всю жизнь бесконечной игрой,

А богиня, что мудрость познала веков,

Поднялась над простором родных облаков.

Только жаждет Минерва миры познавать,

Ей в палатах от скуки не гоже страдать.

Чтоб ее во дворце вспоминали порой,

Поклонилась Гефаю и Неве родной