Хроника чувств

Чуждые существа создают горизонты счастья. Они создают «заповедные», неприкосновенные места. Они выбирают для этого некогда существовавшие святилища. В автоматизме богов много инерции. Поэтому физик Шляйфштайн отождествил их с законом инерции, то есть сохранения покоя или движения. Неприкосновенные участки находятся прежде всего на кельтском юго-западе Великобритании. А также в Греции, местность которой издавна знакома богам. Есть ли такие места в Скалистых Горах? Как утверждает Лёвенштайн, пришельцу там тоже могут повстречаться автоматы и заповедные места, и встреча может оказаться опасной или спасительной.

Между тем боги вовсе не добры. Они просто «иные». И там, где счастье и несчастье для человека не различаются, божественное вмешательство может принести или несчастье, или счастье. Поэтому возвращение богов делает наш мир более сложным, то есть более многообразным. Они образуют параллельный мир, дополнительный к тому множеству, которое известно нам по квантовой физике. В то время как люди, внутренне подражающие богам, жаждут их бессмертия, боги обнаруживают бессмертие, не обладая им.

Род человеческий ничего не знает.
Род богов знает все.

Глава 4 МАССОВАЯ СМЕРТЬ В ВЕНЕЦИИ. ХАЙДЕГГЕР В КРЫМУ

Утрата смысла. Общественная ситуация, в которой коллективная программа жизни распадается раньше, чем люди в состоянии такие программы создавать.

В середине двадцатого века мир ускользает от мышления. О глубоком сне духа, о моральной силе, Иммануиле Канте, надежности Лейбница, Тарковского, Ницше.

Мышление, пришедшее к нам с других звезд, и практика жизни сегодня не совпадают полностью.

Хайдеггер никогда не был в Крыму. В 1941 году он вел свой знаменитый семинар по Гераклиту в родном университете во Фрайбурге. Но как обстоят дела с мыслями? Как попала в Крым Ифигения?

Массовая смерть в Венеции

Летом 1969 года солнце неделями угнетало Венецию и ее водное пространство. Корабли, моторные лодки бороздили воды лагуны, окружавшие дома густым зеленым супом. В приюте для престарелых Сан Лоренцо, расположенном в каменном палаццо, находилось более сотни стариков. Им было нечем дышать. В один из последних дней июля в течение нескольких часов умерли 24 человека. Оставшиеся, ошеломленные неожиданными событиями, не давшими им времени для осмысления впечатлений, не вынесли процедуры вывоза мертвецов. Они убили директора приюта, доктора Муратти, заслуженного врача-геронтолога, и вооружились ножами, прутьями и двумя револьверами, обнаруженными в кабинете директора. Обитателей приюта и персонал согнали в просторный зал, находившийся на первом этаже и бывший, похоже, относительно прохладным местом. Здесь несколько стариков, физически самых крепких, устроили царство насилия, в котором провозгласили себя папами и кардиналами.

Полиция Венеции окружила палаццо. В одном из соседних домов разместился префект, высший местный полицейский чин. Руководство полиции надеялось, что в последующие дни голод заставит стариков покинуть здание приюта; некоторых из них предполагалось арестовать, большинство же собирались переправить в более прохладные здания на берегу и в предгорьях Альп. Полицейским удалось занять пристроенную к приюту кухню и кладовые. Голод, вызвавший смерть еще нескольких обитателей приюта, не способствовал капитуляции, напротив, он породил яростные нападения маленьких групп престарелых бойцов на силы полиции, занимавшие кухню и кладовые. Другие мятежники, воспользовавшись черным ходом, атаковали оцепление, бросая опасные предметы и пытаясь использовать самодельные копья. Защищаясь, полицейские были вынуждены стрелять.

Редактор газеты «Газзеттино»: Господин префект, вы известны как человек либеральных взглядов, почему вы позволяете стрелять в этих безвинных стариков?

Префект: Эти далеко не безобидные старики ранили моих подчиненных опасными предметами.

Редактор: Чем вы можете объяснить этот неожиданный фанатизм?

Префект: Он явно направлен против всего сразу.

Редактор: Есть ли у вас данные о внутренних причинах этого фанатизма?

Префект: Мы обратились к психологу из Милана. Он сказал: «Они словно потеряли рассудок».

Редактор: По-моему, это не объяснение. Какова ваша личная точка зрения?

Префект: Я полагаю, что в юности у них сложилась вера в мир, которая оказалась поколебленной необъяснимыми смертями в этом месяце.