И прежде, нежели по сему было что-нибудь решено, они принялись бить мавра и угрожать ему, дабы он сказал им правду.
Мавр сказал, что отведет их в одно место, где были мавры, и что коли они пойдут ночью, то смогут захватить и убить большую их часть; однако идя днем — так, как они шли, — они не смогут прийти туда, не будучи замеченными. А если же и будут замечены, то смогут укрыться в безопасном месте, если только не отважатся вступить с ними в сражение.
Слушая то, что говорит мавр (хотя и не все поверили сказанному им), одни говорили, что будет добро, коли они вернутся на свои корабли и там решат, что делать; другие же — что при всем том они должны пойти вперед, дабы отыскать то селение, куда, мавр, по его словам, хорошо знает, как их провести; ибо, по здравом суждении, на сем острове [Тижер] не должно было быть больше воинов, нежели на другом острове, Наар, где они уже составили первую добычу, ибо [сей остров] не был столь же велик и столь же пригоден для большого населения.
О сем рассуждали они, и каждый [высказывал] то, что ему думалось; и когда они так и не договорились об окончательном решении относительно своего дела, Жил Ианиш, добрый кавалейру и человек храбрый рукою, о коем мы уже говорили в другом месте, повел речь, молвив:
— Ясно вижу я, что промедление с согласием, коему между нами надлежит быть в сем деле (на кое милостью и милосердием нашего Господа Иисуса Христа должны мы возлагать добрую надежду) может принести нам затруднение и немногую выгоду; ибо всякое разделение, особенно же среди столь немногих людей, сколькими мы являемся, весьма сомнительно и может доставить нам погибель и немногую честь, а равно и малую службу Богу и инфанту, нашему господину. Посему я держусь того мнения, чтобы с сим мавром отправились четырнадцать или пятнадцать человек в ту сторону, где, как он говорит, пребывают мавры, до тех пор, пока не увидят селение или же точное место их проживания. И как только они его увидят, то пускай возвращаются сюда, где останутся все прочие, не снимаясь с этого места до их возвращения. И тогда милостью Божьей мы отправимся все вместе и будем их искать. И, по здравом суждении, [здесь] не должно быть столько годных для дела людей (сообразно тому, что было на острове Наар), коих мы не должны были бы подчинить в сражении с помощью нашего Господа Бога, в коем всякая поддержка пребывает и каковой, когда на то Его воля, позволяет немногим победить многих и большинство вынуждает терпеть поражение от меньшинства. И коли вам довольно сказанного мною, нам не подобает медлить с тем, чтобы претворить сие в дело.
Какового [Жила Ианиша] словами все остались весьма довольны, говоря, что то было весьма добро, и что тотчас будет сделано так, как сказал Жил Ианиш.
— И поскольку дело обстоит так, — сказал Лансароти, — что все вы согласны с сим советом Жила Ианиша, то я хочу пойти с теми, кто отправится искать селение; и мне кажется, что будет добро, коли Жил Ианиш останется здесь с прочими из вас, охраняя лодки, дабы поддержать нас, коли дело примет такой оборот, что сие окажется надобным. Какового [Жила Ианиша] я, в любом случае, прошу остаться.
И хотя Жил Ианиш отказывался оставаться, но, видя, как сия просьба обернулась приказом (ведь тот, кто просил его, был предводителем), главным же образом потому, что с этим согласились все прочие, он все же принужден был остаться.
Лансароти же с четырнадцатью или пятнадцатью людьми отбыл туда, куда повел их мавр. И, пройдя уже пол-лиги от того места, где оставались прочие, они узрели девять мавров и мавританок, кои шли с десятью или двенадцатью ослами, нагруженными черепахами; каковые [мавры] хотели перейти на
И как только они пленили их, то отправили назад к тому месту, где оставался Жил Ианиш, при том Лансароти послал сообщить ему, чтобы он приставил охрану к тем маврам и последовал за ними, взяв с собою всех людей, что там оставались, — ибо по его мысли, он должен были встретить тех, с кем следовало сражаться.
И как только пленники прибыли к ним [людям Жила Ианиша], их связали весьма крепко и, поместив в лодки, оставили с ними одного лишь человека.