Хроника достославных событий, кои произошли при завоевании Гвинеи по приказу инфанта дона Энрики (ЛП)

Тогда они поручили троим идти вперед, дабы не спускать глаз со следа, а остальные чтобы следовали за ними. И, двигаясь так с теми ожиданиями на протяжении двух лиг, они открыли одну долину, где впередиидущие увидели мавров, по чьему следу шли; однако они показались им столь малочисленными, что, сообразно доброй охоте, что они к сему имели, это их огорчило, хотя в своей победе они имели более точную уверенность. И, таким образом, они обратили лица к прочим, шедшим позади, дабы предупредить их о добыче, что они зрели пред собою; каковых [впередиидущих] слова были кратки, ибо едва они стали говорить «мавры», как последние уже начали бежать, и в беге выкликивать свои призывы, коих [людей] голоса известили и опечалили мавров. Однако не было там иного спасения, кроме как бежать, ибо о малом своем и бедном имуществе немного заботы они имели; и уверен я, что бежавшие оттуда [лишь] поздно вернулись туда с тоскою (suidade), что испытывали по своей поклаже (fardagem).

Наши начали бежать рано и были уже утруждены высадкой с фушты и ходьбою в пути, и посему не смогли долго вести преследование, вследствие чего много упустили из своей добычи, ибо не захватили более девяти.

— Добро будет, — молвили некоторые, — чтобы шестеро из нас отделились и отвели бы этих пленников на корабли, а мы, другие шестеро, что останемся, поищем среди сих зарослей, и, может статься, отыщем некоторых спрятавшихся.

Тотчас отделились шестеро тех, что должны были вернуться с пленными, каковые начали связывать своих пленников наилучшим образом, каким могли; однако представляется, что не так добро, как следовало, ибо вполне хватало шестерых для девяти, согласно тому, что, как вы уже слышали, другие в тех краях уже забирали гораздо больше, без того, чтобы против них выступил какой-нибудь противник.

И поскольку женщины обыкновенно бывают упрямы (perfiosas), одна из той компании начала упорствовать в своем нежелании идти, биясь об землю и дозволяя таскать себя за волосы и за ноги, не желая выказать к себе ни малейшей жалости; коей чрезмерное упрямство принудило наших оставить ее там привязанной, дабы вернуться за нею в другой день.

И пока они пребывали в сей сумятице (volta), прочие [мавры] начали рассеиваться, разбегаясь в одну и другую сторону, с чем у них [наших] бежали двое, не считая мавританки, кою они уже оставили связанною. И хотя они довольно потрудились ради них, но не смогли их более достать, ибо, как представляется, местность была такова, что те с легкостью (ligeiramente) могли спрятаться. И таким образом они [наши] поневоле должны были отвести на берег тех шестерых, весьма жалуясь своей неудачей; и не менее [жаловались] другие, прибывшие затем, так ничего не найдя.

Были там некоторые, что желали еще вернуться за мавританкою, кою они оставили связанной, однако, поскольку было уже весьма поздно, а море было опасно, они перестали то делать; не смогли они [сделать сего] и позднее, ибо фушта вскоре отбыла. И так осталась мавританка со своим глупым упрямством (porfia), весьма хорошо привязанная в тех зарослях, где, как я думаю, она приняла тягостную смерть, ибо те, что бежали оттуда, страшась первой встречи, не вернулись бы туда столь рано.

И когда сии корабли следовали так своим путем, ветер начал свежеть, до того, что стал весьма сильным, так что буря утрудила оные корабли таким образом, что фушта стала давать течь и вбирать в себя столько воды, что Паленсу уразумел, что не подобало следовать дальше, ибо, последовав, было бы сомнительно добраться туда, куда он желал; и к тому же невзначай мог прийти такой ветер, что каравелла отдалилась бы от них, вследствие чего его жизнь оказалась бы в опасности. Посему он сказал Динишу Диашу, чтобы тот принял его на свой корабль, а равно и других людей, со всем снаряжением и оснасткой фушты, и, к тому же, с большой долей древесины для дров. Когда же все сии вещи были приняты [на борт каравеллы], они затопили фушту и последовали далее своим путем.

ГЛАВА LXXII. О вещах, что случились с Родригианишем ди Травасушем и Динишем Диашем.

Мы уже говорили ранее, как Родригианиш и Диниш Диаш составили свою флотилию; но подходящее место, где нам следует точно объявить обо всем с ними происшедшем, есть сие.

И было так, что когда они составили флотилию, тем образом, как мы уже сказали (что, как мы думаем, было уже после затопления фушты), они прибыли на Зеленый мыс, откуда отправились на острова и взяли воды, и ясно узнали по пути следования к ним, что другие корабли уже прошли там[394]. Затем они стали пытаться [отыскать] гвинейцев, каковых обнаружили столь приготовившимися, что, хотя много раз пробовали высадиться на землю, всегда встречали такой храбрый отпор, что не отважились до них добраться.

— Может быть, — сказал Диниш Диаш, — что сии люди ночью не столь хороши, как днем. Посему я хочу испытать, какова есть их отвага (ardimento), что легко смогу узнать сей, следующей ночью.