Хроника гениального сыщика

На постели губернатора, на месте, предназначенном для супруги, лежали (черепом на подушке, ноги с другой стороны) останки Ивана Грозного. Сразу бросалась в глаза легендарная борода клинышком.

Маня Маньевич попил кофе с армянским коньяком и энергично глянул из окна своей шикарной квартиры.

– Ленинградская губерния теперь моя! – засмеялся он и притопнул кудрявой ногой.

И тут в его дверь грянул наш (то есть мой, акушера второго разряда Кускова и сыщика Рябова) электрозвонок.

– Во поле береза стояла! – без слов, будто намекая на что-то неведомое, пропел последний.

5.

– Шукайте китайский след, – с порога огорошил губернатора сыщик.

– Какой еще след? – не скрывая своего раздражения, спросил Маня Маньевич.

Оттеснив чиновника стальным плечом, сыскарь резко шагнул в прихожую.

– Я – инспектор Рябов, – чеканно представился сыщик. – А это мой пресс-атташе, акушер второго разряда, Петр Кусков.

– И что же вам нужно? – толстая щека губернатора нервически дернулась.

– Мы пришли к вам по делу пропажи останков Иоанна Грозного, – Рябов сделал широкий шаг в спальню губернатора, но тот массивным, хорошо откормленным туловищем преградил дорогу.

– Если вы уверены в китайском следе, зачем вы идете в мою спальню? – вопросил Жулецкий. – Записывайтесь ко мне на прием. В Смольный.

– Однако почему вы не пускаете нас в опочивальню? – Рябов выхватил именной браунинг. – Что вы скрываете?

– Я? Ничего! Помилуйте…

За три энергичных шага Рябов добрался к зловещей кровати и резко отбросил верблюжий полог.

– Кто это? – сыщик заиграл желваками.

– Ах, это?.. Мой безвременно почивший прадедушка, Амвросий Карлович Журавлев-Задунайский.

– Ваши руки, господин губернатор, – тихо произнес Рябов, доставая блеснувшие вороной сталью наручники.

– Повторяю, это мой прадедушка. Сначала я хранил его в могиле, да потом стал так тосковать, что решил держать здесь, при себе.

– Бороду Ивана Грозного я узнаю из всех бород. Она клинышком… – усмехнулся сыщик.

6.

Прошло три года.

Дело о пропаже мощей Иоанна почти забылось. Однако когда мой друг и наставник натыкался на имя Грозного, он сразу мрачнел.

– Так проколоться! – Рябов мучительно потирал виски. – Не могу простить себе китайский след…

– Кстати, зачем экс-губернатору вообще понадобились останки.

– У Нострадамуса в центурии под номер 1345 сказано, мол, кто переспит хотя бы ночь с мощами Грозного, тот и будет избран губернатором Ленинградской области.

– Только очень ненадолго, – фыркнул я.

– О сроке губернаторства в центурии нет ни словечка…

Рябов подошел к холодильнику, достал две банки пива «Столыпин».

Мы хлебнули напиток из солода и хмеля.

– Мой друг, – обратился ко мне сыщик, – я хочу попросить вас об одном одолжении.

– Для вас – всё что угодно, – откликнулся я.

– Когда увидите, – продолжил он, – что я погряз в гордыне, решил будто любое, даже головоломное дело мне по плечу, шепните мне на ухо только два слова «китайский след».

– Заметано… Хотя, я больше чем уверен, в Питере не обошлось без китайцев. Они же повсюду.

Глава 42 Гаванская сигара

1.

В столицу Кубы мы с сыщиком Рябовым прибыли по приглашению самого Фиделя.

Рядом с гаванским аэропортом на телеграфных столбах сидели орлы, там и сям вспархивали розовые фламинго, расточали тропическое благоуханье кактусы.

– Если бы не дело господина Кастро Рус, – инспектор отшвырнул лаковым ботинком кожуру банана, – здесь можно было бы замечательно отдохнуть.

Пред нами остановился вдрызг разбитый «Кадиллак» 1957 года. Из него выскочил мулат в пестрой рубашке, с калашниковым наперевес.

– Сеньоры Рябов и Кусков? – на чистом русском языке спросил он.

Мы поклонились.

– Дело на миллион пиастров! – мулат нервно погладил приклад автомата. – Украдена легендарная гаванская сигара товарища Кастро.

– Так купите ему новую… – заметил я, акушер второго разряда, Петр Кусков.

– Мой друг, не делайте скоропалительных выводов, – жестко сжал мне запястье сыщик.

2.

Нас поселили в лучшей гостинице Кубы «Савой».

Тут иногда даже включали электричество и пускали холодную воду. Но расслабляться нельзя. Ровно в полночь встреча с товарищем Кастро.

Когда мы увидели знаменитого вождя тропических пролетариев, то глазам не поверили.

Как же постарел бедный Фидель!

Борода его из густой и седой превратилась клокастую пегую. Нос скрючился, державные руки дробно дрожали.

– Камрады, – усталым голосом молвил Фидель, – моя надежда только на вас… Если через 24 часа вы не найдете мою сигару, то кубинский народ потеряет верховного пастыря. То есть, меня.

– Спец-сигара? – сощурился Рябов.

– Изготовлена по утерянному рецепту индейцев племени Майя. Пропитана, товарищи, эликсиром жизни. Досталась по наследству от Че Гевары. Он уехал делать революцию в Боливию без этой сигары. И, как пить дать, погиб.

3.

– Куда мы теперь? – спросил я Рябова на выходе из дворца.

– В «Голубую лагуну», – ответил сыскарь.

– Это еще что такое? – нахмурил я брови.

– Мы хорошенько, мой друг, отдохнем. Просто оттянемся…

Клуб «Голубая лагуна» оказался местом блудливым.

Официантки нагло потрясали голыми молочными железами.