Читаем Хроника Путинизма полностью

Надо сказать, что эти сто лет московская власть всячески пыталась нафаршировать город мигрантами. Как раб, ставший господином над своим вчерашним хозяином, Москва насиловала бывшую метрополию, разрушая ее органику, уничтожая смыслы, вытягивая все, что можно пересадить на московскую почву. Но все равно не смогла до конца уничтожить самость: фронда осталась. Как только новая революция в 1991 году пошатнула Восточную империю, ослабила вожжи, так сразу возник Собчак. Западный. Некая реинкарнация Петра, высокий немного сдвинутый по фазе вельможа, не отягощенный моральными принципами и абсолютно бестолковый. И он магнитом собрал челядь, возведя во “дворянство” новых меншиковых. Мстительных. Вороватых. Голубоватых. Жестоких. Льстивых. Среди них оказался достойный ученик. Правитель слабый и лукавый, плешивый щеголь, враг труда, нечаянно увитый славой… И одержимый комплексом Эдипа. Именно при Путине Петербург окончательно стал городом-инвалидом, унылым и пошлым. Уже окончательно архивным, лишенным напрочь ярких людей и самости.

Ответ на ваш вопрос можно сформулировать одной фразой: «ленинградская элита» оказалась безликой, как лиговские дворы, свободной от предрассудков, от традиций и принципов, несистемной и безнравственной. Она рванулась покорять Москву, чтобы воссоздать Восточную империю, считая себя «новой прививкой» на дряхлом пне былых византийских времен. И успешно это делает. А Петербург снова впал в кому. Хотя «питерские москвичи» все так же продолжают присылать очередных ушлепков на кормление. Наверное, инструкция звучит так: «Мы тебе доверим самый сложный участок работы: быть смотрителем на кладбище истории и не допускать восстания скелетов из-под бордюров». Впрочем, может быть они формулируют задачу иначе. В смысле терминологии. Все-таки слово «поребрик» привычнее для их обкромсанных ножами пластических хирургов ушных раковин.

Вы согласны с прогнозом о том, что путинский клан останется у рычагов в РФ и после Путина?

Я устал повторять — нет никакого «клана Путина». Есть горстка выходцев из команды Собчака и их окружение. Они пришли к власти, как результат компромисса клана Ельцина, военно-силовых элиток, финансовой подушки в виде группы олигархов-спонсоров, наскоро сколоченной ельцинской семьей и «младореформаторами» через распихивание госсобственности в жадные потные ручонки мажоров. Естественно при поддержке Запада, заинтересованного в том, чтобы Россия не разожгла мировую войну, не потеряла контроль за оружием массового уничтожения и не создала бы мировой кризис. Меня часто упрекают в криптотеории, мол, в своих размышлениях допускаю некий «секретный пакт» между Ельциным (или даже Горбачевым) и каким-то теневым центром управления миром. Нет никакого пакта, как нет и мирового правительства. Есть одна фигура, управляющая человечеством. И это Бенджамин Франклин, точнее его портрет кисти  Жозефа Дюплесси  на зеленоватом прямоугольнике с надпечаткой «Федеральная резервная система». Власть в России — не хунта. Не производное от КГБ или бандитов. Не горстка клептократов, которых ждет трибунал или судьба супругов Чаушеску — это результат консенсуса всех заинтересованных сторон. Включая, кстати, огромную массу жителей 1/8 части суши. Всем выгодно, чтобы Россия «ушла на восток», не путалась под ногами, тихо созревала в болоте, как пуэр: авось, когда-нибудь, после того, как процесс ферментации завершится, можно будет достать. Понюхать, посмотреть, потрогать. Промыть, залить  кипятком, разлить по чашкам и использовать внутрь. Для бодрости. Этот чай будет созревать долго. И возможно, в процессе общения с окружающей землей протухнет и превратится в труху. Но в любом случае все интересанты российского будущего видят в ней восток, даже если твердят, что это Европа. Увы, Европа заканчивается где-то под Гатчиной. Так что клан Горбачева-Ельцина-Путина останется в любом случае. Просто список кесарей пополнится. Не верьте, что могут придти ИНЫЕ. Фильтр — это не ФСБ или Нацгвардия, основной пропускник внутри самого смысла существования России, как территории, которая не имеет своего собственного лица и все время  носит заимствованные маски, валяющиеся в мусорном контейнере истории.

Но все-таки почему к власти привели именно «питерских»?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Опровержение
Опровержение

Почему сочинения Владимира Мединского издаются огромными тиражами и рекламируются с невиданным размахом? За что его прозвали «соловьем путинского агитпропа», «кремлевским Геббельсом» и «Виктором Суворовым наоборот»? Объясняется ли успех его трилогии «Мифы о России» и бестселлера «Война. Мифы СССР» талантом автора — или административным ресурсом «партии власти»?Справедливы ли обвинения в незнании истории и передергивании фактов, беззастенчивых манипуляциях, «шулерстве» и «промывании мозгов»? Оспаривая методы Мединского, эта книга не просто ловит автора на многочисленных ошибках и подтасовках, но на примере его сочинений показывает, во что вырождаются благие намерения, как история подменяется пропагандой, а патриотизм — «расшибанием лба» из общеизвестной пословицы.

Андрей Михайлович Буровский , Андрей Раев , Вадим Викторович Долгов , Коллектив авторов , Сергей Кремлёв , Юрий Аркадьевич Нерсесов , Юрий Нерсесов

Публицистика / Документальное
Былое и думы
Былое и думы

Писатель, мыслитель, революционер, ученый, публицист, основатель русского бесцензурного книгопечатания, родоначальник политической эмиграции в России Александр Иванович Герцен (Искандер) почти шестнадцать лет работал над своим главным произведением – автобиографическим романом «Былое и думы». Сам автор называл эту книгу исповедью, «по поводу которой собрались… там-сям остановленные мысли из дум». Но в действительности, Герцен, проявив художественное дарование, глубину мысли, тонкий психологический анализ, создал настоящую энциклопедию, отражающую быт, нравы, общественную, литературную и политическую жизнь России середины ХIХ века.Роман «Былое и думы» – зеркало жизни человека и общества, – признан шедевром мировой мемуарной литературы.В книгу вошли избранные главы из романа.

Александр Иванович Герцен , Владимир Львович Гопман

Биографии и Мемуары / Публицистика / Проза / Классическая проза ХIX века / Русская классическая проза