Хроника воскрешения царей

Хотя подданных малика было двести человек, а тех — тысяча, они, эти двести героев, все пали на площади, но не дали дорогу тем. Сын Джамала сына Хаджи Тахира, стрелок, погубил себя сам. Несмотря на [это], те люди потерпели поражение и отступили в сторону своего стана. Воины маликов принесли к ограде дома Мира Хайдара [тело] убитого сына Джамала сына Хаджи Тахира и раненого Мухаммад-хаджи Лашкари, храбрейшего из [мужей] того времени. Малик Латиф разместился в доме Амира Мухаммад-Амина, а Малик ‘Али, Малик Мухаммад сын Малика ‘Али и [сей] раб вместе с отрядом стрелков из мушкетов и лучников встали на охрану дома Амира Хайдара и сада. [Амира Хайдара] тоже [собирались] привезти туда. Победоносный, споспешествуемый Богом малик, слава ислама [Малик Джалал ад-Дин] расположился во дворе дома Амира Хайдара вместе с Маликом Махмудом сыном Малика Махмуди и храбрыми молодцами, как, например, Амиром Касимом-кази, несколькими из сыновей Амира ‘Али сына Йар-Хусайна и группой накибов Зириха. При них были барабаны, знамя и труба. Раз за разом /245/ присылали в окрестности людей на помощь войску неприятеля.

Малик Наср ад-Дин всюду проявлял нерешительность. По ту сторону в доме Мира Дуста в восточной части Дехали расположился Музаффар Хусайн-мирза. Амир Мухаммад сын Амира Таджа, Амир Хаджи Хусайн и войско Пушт-и Зириха, войдя в сад с северной части Дехали, пробили дыру в стене в сторону лагеря малика и стали стрелять из луков и ружей.

Все кызылбашские конники стояли на площади с восточной и северной сторон упомянутого места и временами передвигались. Когда известие об упорном сражении дошло до добронравного малика, он сам собственной персоной сел на коня и решил [ехать] на помощь. В конце концов часть саййидов, как, например, Саййид Мухаммад Каусари, Мир Махмуд, Мир Саййид ал-Кази, а также ряд шайхов и факихов пришли к малику и удержали его от поездки. Для [оказания] помощи были назначены Малик Гариб, Амир Максуд Казаки и накиб Джамал-раис, пользовавшийся доверием, в сопровождении семисот конных и пеших воинов. Из Рашкака они доехали до излучающего свет мазара Саййида Рахматаллаха «Пир-и Зийаратгах». [Малик] направил их в Дехали, а сам с саййидами и шайхами вернулся в Рашкак. В промежутке между двумя молитвами показалось то войско. Из цитадели на помощь им подъехали Малик Зариф и Шах-Махмуди сын [Малика] Латифа, его племянник, со ста храбрецами, каждый из которых посадил сзади на своего коня одного стрелка из мушкета. Прибытие помощи Рашкаку, в особенности того льва чащи храбрости, пришлось кстати: Малик Наср ад-Дин, ввиду того что известная дорога была у людей мирзы, а переправиться через реки в окрестностях Дехали было трудно, вошел в дом Амира Хайдара, назначил какого-то человека выехать навстречу войску и известить Малика Гариба о том, что в зарослях чертополоха посажены пушкари. Потребовал надежного коня, чтобы дать тому человеку. [Сей] раб был младше по возрасту остальных маликов. Лошадь [сего] раба, белуджская кобыла по имени Чакири, была известна своей выносливостью и беговыми качествами. [Малик Наср ад-Дин] вознамерился отдать тому человеку мою лошадь, с тем чтобы тот проскакал среди кызылбашских конников и привез бы Малика Гариба по дороге южнее Дехали (она проходила вблизи того места, где обитало /246/ племя [зу-л-]кадар{369}). [Однако] сей раб не был согласен с тем, чтобы в такое время отдать коня другому. В то же время я счел неблагородным не дать коня и тем самым позволить, чтобы сыну тетки, Малику Гарибу, был причинен ущерб. Хотя мне в тот день было всего 15 лет, не посоветовавшись с Маликом Джалалом и братьями и уповая на милость Хранителя всего сущего, взволнованный словами опоры маликов Малика Наср ад-Дина, я сел на упомянутую выше кобылу, проскакал через ряды противника, промчался словно ветер мимо стрелков, догнал Малика Гариба, вернул его с пути и привез по той дороге, по которой можно было благополучно проехать. Малик Гариб вначале взволновался моим приездом, потом обрадовался. Смелость [сего] раба он отнес к признакам победы. В одно мгновение мы приблизились к цели. Малик Джалал ад-Дин вышел из домов со всем своим войском. К нему присоединился Малик Зариф со ста конниками и ста мушкетерами.

Мирза оставил дом и сад и отступил к площади с восточной и северной сторон. С начала вечера и до захода солнца завязалось такое сражение, что его наблюдали с крыши небес Марс и Сатурн. В тот вечер заря, стыдясь своего цвета, изменила его. От кипения крови, достигшей чела вечерней зари, она стала багровой. Жаждущая земля так насытилась влагой из потока крови, что на ней до Судного дня будут пламенеть красные тюльпаны.