Хроники Белого Ворона-4: ИДЕМ НА ВОСТОК

Долегон скептически оглядел зелёного.

— Ниф! Дай миску побольше.

— Нету других, не взяли. Да ладно, два раза положим, чё!

Долегон пошёл, ворча что-то в духе «вот, за всем самому следить надо». Поставил полную миску на стол.

— Быч! — я помахала ложкой, — Ты знаешь, что это?

Он отвлёкся от попыток заглянуть, вытянув шею, в стоящую на столе посудину и унюхать, что нынче человеки едят. Ноздри короткого приплющенного носа продолжали, однако, раздуваться, втягивая запахи.

— Знаю. Это ложка, — он подумал, — Маленькая.

Да уж, чавка у него была приличная. Ну да ничего, хочешь есть — и чайной ложкой воспользуешься.

Я подошла ближе, заставив охранников переключиться в боевую готовность, и подала ему кашу.

— Ешь. Потом будем с тобой говорить.

Он хотел что-то сказать, но передумал и замолотил ложкой, как вентилятор.

Долегон взял на себя труд наполнить миску пленнику ещё дважды.

Пришёл Вова, сел рядом со мной.

— Прикармливаешь?

— Перестань. Ты что, серьёзно собираешься вычистить их огнём и мечом?

Муж посмотрел на меня внимательно:

— Хочешь забрать? Поди, уже и придумала что-нибудь?

— Вовка, ну погоди! Представь себе: боевое подразделение орков верхом на…

—… на носорогах! — закончил за меня муж.

— Именно. А тут их всё равно не любят — после всего-то. И жизни им не дадут.

Он что-то соображал:

— Говоришь, голодают они?

— Судя по всему.

— Хм… Долегон! Дойди до кухни, пусть ещё одну закладку каши поставят, — рейнджер ушёл, а Вова пробормотал под нос, — Дипломатию будем делать. Эх, жаль, блин, доспеха нет!

— Не страдай. Зато Боня хорошо смотрится.

— Это да. Ладно, вставай.

— Зачем?

— Ну не думаешь ли ты, что я тебя вот так отпущу с орком беседовать? Вдруг ему в башку что стре́льнет? Караулить буду.

Ну вот, опять. Хотя — да, так действительно спокойнее.

Мы сели напротив орчонка на табуретки. Вова хотел быть понятым максимально точно, поэтому вызвал Глирдана в качестве переводчика.

— Слушай сюда, пацан. Если мне покажется, что ты хочешь причинить ей вред, — он ткнул в меня пальцем, — Я переломаю тебе все кости, как тот камень, я обещаю. Ты понял?

Я бы сказала — более чем.

Ну что, начнём с диагностики. Чтение — не внедрение, это мы уже по Насте поняли.

— Быч, дай мне руку.

Ростом он был едва ли с меня, но рука — рука была крупная, не у каждого взрослого мужика такая бывает.

Вообще, по сравнению с теми же эльфами и гномами, физиология орков была изменена не просто значительно — кардинально. Даже уже чисто внешне: взрослые орки спокойно могли вырастать до двух с половиной метров. Может, и больше смогут — хрен их знает. Похожи они больше были на вархаммеровских, чем на Толкиенских или варкрафтовских. Зелёные, цвет чем старше, тем насыщеннее — натурально, как огурцы, а у совсем взрослых оттенок уходил в оливковый; *в этом месте муж начал меня снова ругать за мудрёные, с его точки зрения, цветовые определения; уж и не знаю… О! На солёные огурцы смахивает, вот так. Очень широкие в кости, с чрезвычайно мощным скелетом, руки чуть длиннее человеческих, доходили где-то до колен, и на пальцах были не ногти, а когти. Ну, и главное — голова. Безволосая, как колено (у мужчин, во всяком случае), с относительно небольшим черепом и массивной, выпирающей вперёд челюстью. У нашего приятеля из-под нижней губы уже начали выступать клыки, и чем орк взрослее — тем они будут больше. Уши были острые, как у эльфов, но подвижнее, почти как у зверя. Да и некоторую часть эмоций они тоже передавали, практически по-собачьи, только что росли не на макушке, а по сторонам, почти как у людей. Нос всё же больше напоминал человечий, чем, допустим, гориллий. Но был он более массивный и по-звериному более подвижный. Сильно выраженные надбровные дуги и глубоко посаженные глаза добавляли некоторое сходство с какими-нибудь неандертальцами или кроманьонцами.

Быч покосился на Вову и протянул мне руку. Глаза у пацана страшно выпучились, уши прижались к голове, как у испуганной зверюшки. Рука ощутимо тряслась.

— Э, ты чего?

— Ты… — орчонок крупно сглотнул и прошептал ужасным шёпотом, — Ты шаман⁈

— Не ссы, пацан, я — добрый шаман! — Глирдан исправно переводил.

А ЕСТЬ ЛИ У НИХ БУДУЩЕЕ?

Кельда

Не знаю: поверил он мне или нет. С хера ли сразу верить первому встречному? Как там народная мудрость гласит: не каждый, кто тебя из дерьма выцарапал — тебе друг… Но что «шаман» — это был самый ужасный ужас любого орка — это точно. Он полностью держал их под контролем, всю деревню (или уж правильно сказать — весь выводок?), и свой ментальный дар подкреплял какой-то мудрёной дурью: и в еду мешал, и окуривал, и, по ходу, в боевую раскраску добавлял. А кто «вёл себя плохо» и вызывал шаманское недовольство — того пожирали твари. Из воспоминаний мальчишки я даже не поняла — реальные ли были твари, или эти орки умирали внутри собственных кошмаров… Остаточной, так скажем, химии в крови и тканях было до фига. Подождать сутки — и всю эту деревеньку начнёт корёжить в ломке такой силы, что большинство её, пожалуй, и не переживёт.