Хроники ближайшей войны

Главное, что здесь ощущается с первых шагов,- сокращение, страшная редукция жизни. Это, может быть, и спасение души, но спасение ценой бегства, отказа от любых соблазнов – ценой запрета, а не в результате внутреннего роста. Может быть, это более результативно, но, как хотите, стоит дешевле. Это жизнь почти без творчества (некогда и незачем, и вообще все это один соблазн), без праздности, без любовных увлечений (сама мысль об измене или просто привязанности вне брака вызывает ужас). Без общения с новыми людьми. Без путешествий, кроме как в Барнаул. Без удобств. Без денег – ибо деньги служат только для закупок (чаще всего коллективных) нужной по хозяйству вещи. Жизнь без лишних мыслей, лишних сомнений и борений,- без всего, что, простите за банальность, делает нас людьми. Как же надо было отравиться свободой, чтобы так бежать от свободы собственного духа – и восхищаться этим бегством, как авторы восторженных публикаций?! Неужели праведна только жизнь, основанная на запрете – хотя бы и добровольно принятом? Или Лапкина, как и Солженицына, отличает от злейших его врагов, большевиков, только религиозность да еще большая последовательность? Впрочем, нетоталитарных борцов с тоталитаризмом – не бывает. Без фанатизма в нашем аморфном мире и пылинки не сдвинешь. Может, потому и власть наша так крепка, что оппоненты ее для слабого, робкого обывателя еще страшнее…

Но ведь детям когда-то уходить отсюда в мир. А детей в Потеряевке сравнительно много…

Счастливы ли жители общины? Когда задаешь им такой вопрос – они замыкаются, ответы предсказуемы. Да, счастливы. Да, труд не утомляет. По комфорту не скучаем и удобств не хотим. А по большому счету – не для счастья ведь это все затевалось; есть люди, которые полагают, что счастье – вовсе не главное на свете. Цель Потеряевки, как сказано в ее Уставе,- «возрождение жизни на старинных, православных, благочестивых, исконно русских основаниях». А к исконно русским основаниям счастье имеет довольно касательное отношение.

Но удовлетворение, самоуважение потеряевцев во многом базируется на том, что внешний мир лежит во зле. Без этого убеждения не стоило бы сюда переселяться.

– Три врага у меня,- говорит Лапкин.- Первый – я сам, каждое утро в зеркале этого врага вижу. Второй – окружающий погубительный мир. И третий – Сатана.

Это-то убеждение – «мы живем праведно, а мир лежит во зле» – представляется мне не то чтобы неплодотворным, а каким-то подозрительно высокомерным, нехристианским по духу. Не зря Потеряевку так полюбили наши оппозиционеры с их откровенно сектантским сознанием. В том числе – постоянный автор «Новой» и «Общей» газет Эльвира Горюхина.

Статья Горюхиной, которая и позвала меня сюда,- отдельная тема. Я давно не читал столь страшного текста. Автор на полном серьезе уверяет, что после посещения Потеряевки (на деле они были неоднократными) горюхинское мировоззрение претерпело серьезные сдвиги. Так, для автора уже не так очевидна необходимость женского равноправия. И воспитание детей, кажется Горюхиной, хорошо бы осуществлять на потеряевских основаниях – чтобы послушание постепенно пробудило в человеке высшую духовную свободу. «Прими правила, и ты будешь свободен»,- говорит Горюхиной десятилетняя девочка из лагеря-стана. Ну, не знаю. Если бы моя десятилетняя дочь сказала мне что-то подобное, я бы никогда себе не простил. Ибо это логика тюрьмы, а не свободы, гордыни, а не любви.

Главное же – это именно умиление наших оппозиционных публицистов перед всеми, кто сбежал из этого греховного, порочного мира! Ох уж эти мне учителя-новаторы, сплачивающие детей сознанием их избранности – и тотальной враждебностью к миру, лежащему во грехе! То, что восторженно-сусальную, полную фальшивого умиления статью о лапкинской теократии написала именно Горюхина, педагог-новатор и несколько истероидный публицист,- для меня неудивительно. Вся наша оппозиция делается постепенно насквозь сектантской, ненавидя всякого, кто приходит во власть, отказываясь подавать руку любому, кто к этой власти лоялен или, не дай Бог, с ней сотрудничает. Зато свои духовные авторитеты для этой оппозиции непогрешимы. Полно у нее и своих святых, невинно замученных, неправедно изгнанных… С точки зрения современного либерала, живой – уже преступен. Вот чтить мертвых, кликушествовать по мертвым тут умеют прекрасно. Оттого-то любой успех и комфорт на вкус этой оппозиции греховен, а всякое самоистязание, даже бесцельное и бессмысленное, выглядит спасением души.

Помогайте Потеряевке, хвалите, шлите одежду или деньги – ради Бога, это ваше дело. Но не умиляйтесь вы, не пропагандируйте! Ибо если в сегодняшней России можно спастись, только возненавидев мир и укрывшись от него в церковной общине,- это не надежда для несчастного нашего Отечества, а самый страшный приговор ему. Лично я при виде потеряевцев испытываю прежде всего сострадание и жгучий стыд за то, что не сумел сделать этот мир хоть чуть более комфортным для них.