Хроники Черного Отряда

«Ага! – сказал я себе. – Что-то близко». Я навострил уши.

Чтение продолжалось как ни в чем не бывало. Через несколько минут я уже не был уверен, что не померещилось. Разумно предположить, что насторожившее ее имя – не то, что она произносила в тот момент. Она вынуждена была подстраиваться под скорость моего письма. Ее глаза далеко обгоняли мою руку.

Но ни одно из имен в списке не показалось мне знакомым.

Я собрался позже просмотреть список еще раз, в одиночестве, надеясь, что Госпожа что-то пропустила.

Но не вышло.

– Перерыв, – сказала Госпожа после полудня. – Я хочу чаю. Костоправ, ты будешь?

– Обязательно. И хлеба ломоть.

Я царапал бумагу еще с полминуты, прежде чем сообразил, что произошло.

Что? Сама Госпожа подает мне чай? А я ей машинально приказываю? Меня перекосило. Насколько же она вжилась в роль? И насколько ее играет? Она небось уже который век не заваривает себе чай. Если вообще это когда-то делала.

Я встал, собираясь пойти за ней, но у выхода замер.

В пятнадцати шагах по коридору, под слабой до скаредности лампой, Госпожу прижал к стенке Масло. Нес какую-то ерунду. Почему я не предусмотрел этого – понятия не имею. Сомневаюсь, что и Госпожа предусмотрела. Вряд ли с ней обходились подобным образом.

Масло был настойчив. Я хотел было развести их, потом раздумал. Не рассердить бы ее своим вмешательством.

Тихие шаги с другой стороны. Эльмо. Застыл. Масло был слишком занят, чтобы нас заметить.

– Надо что-то сделать, – прошептал Эльмо. – На кой нам такие проблемы?

Госпожа не проявляла ни беспокойства, ни испуга.

– Думаю, она справится сама.

Масло получил однозначное «нет». Но не принял отрицательного ответа. Попытался лапнуть.

Получил за наглость мягкий шлепок. Это его только разозлило. Он решил взять желаемое силой. Мы с Эльмо уже двинулись вперед, когда Масло исчез в водовороте пинков и тумаков, из которого тут же вывалился на грязный пол, правой рукой держась за живот, а левой – за правую. Ардат двинулась дальше, нимало не смутившись.

– Я говорил, что она справится.

– Напомни, чтобы я не переходил границы. – Эльмо ухмыльнулся и похлопал меня по плечу. – Но лежа она хороша, нет?

Будь я проклят, если не покраснел. Моя глупая ухмылка только подтвердила подозрения Эльмо. Да ну его к бесу – все равно не переубедить.

Масло мы затащили ко мне в комнату. Я думал, его стошнит, но он удержался. Я проверил кости – не сломаны ли; нашел лишь несколько ушибов.

– Он твой, Эльмо, – сказал я, заметив, что старый сержант уже готовится к выступлению.

Эльмо взял Масло под локоток и проговорил:

– А пройдем-ка ко мне в кабинет, рядовой.

Когда Эльмо начинает учить уму-разуму, с потолка земля сыплется.

Вернувшись, Ардат вела себя так, точно ничего и не случилось. Возможно, она не заметила, что при инциденте присутствовали мы с Эльмо.

– Может, устроим перерыв? – спросила она через полчаса. – Выйдем на свежий воздух? Прогуляемся?

– Хочешь, чтобы я пошел с тобой?

Она кивнула:

– Надо поговорить. Без свидетелей.

– Ладно.

Честно говоря, когда я отрывал нос от бумаги, меня охватывала клаустрофобия. Путешествие на запад напомнило мне о прелести пеших прогулок.

– Ты голодна? – спросил я. – Или дело слишком серьезно, чтобы устроить пикник?

Идея ее сначала удивила, а потом очаровала.

– Отлично. Идем.

Мы отправились на кухню и в пекарню, набили припасами корзину и вышли наверх. Не знаю, как Госпожа, а я прекрасно видел ухмылки приятелей.

На всю Нору приходится одна дверь. В зал совещаний, за которым расположены личные покои Душечки. Ни у меня, ни у Ардат не было даже занавески в дверном проеме. Все решили, что мы ищем уединения на просторах. Как же! Наверху соглядатаев не меньше, чем под землей. Просто они не люди.

Когда мы вышли, до заката оставалось часа три, и солнце ударило нам в глаза. Жестоко. Но я ожидал этого. А вот Госпожу следовало предупредить.

Мы побрели вдоль ручья молча, наслаждаясь чуть терпким воздухом. Пустыня молчала. Даже Праотец-Дерево не издал ни звука. Даже ветерок не вздыхал в кораллах.

– Ну? – выговорил я наконец.

– Мне надо было выйти. Стены смыкались. А от безмагии только хуже. Я чувствовала себя беспомощной. Это гложет разум.

– Понятно.

Мы обогнули мозговой коралл и наткнулись на менгира. Наверное, один из моих старых приятелей, потому что он отрапортовал:

– Чужаки на равнине, Костоправ.

– Правда? Какие чужаки, каменюга?

Менгир промолчал.

– Они всегда такие? – спросила Госпожа.

– Бывают хуже. Ну, безмагия слабее. Тебе лучше?

– Мне стало лучше, как только мы поднялись наверх. Это место – врата ада. Как только вы можете жить здесь?

– Тут, конечно, паршиво, но это – дом.

Мы вышли на прогалину. Госпожа замерла.

– Что это?

– Праотец-Дерево. Ты знаешь, что о нас думают там, внизу?

– Знаю. Пусть думают. Назовем это защитной окраской. Это и есть твой Праотец-Дерево? – указала она.

– Он самый. – Я подошел к нему вплотную. – Как поживаешь, старик?

Я задавал этот вопрос уже полсотни раз. Дерево, даже такое примечательное, остается деревом, разве нет? На ответ я не рассчитывал, но листья зазвенели в ту самую секунду, когда отзвучало последнее слово.