Хроники Червонной Руси

— Вот помрёшь ты когда, кто вослед тебе княжить в твоих волостях станет, дурень ты этакий?! Одного племяша ты сгубил, второй, Вячеслав, весь израненный лежит, невестимо, выживет ли. Токмо двоих девок тебе Лута покойная родила, теперь вот у царевны Варвары тож дочка. Един байстрюк, Ярославец у тя! Гляжу, весь в тебя и выдался. С поля боя на Вагре бежал, в порты наложивши, вместях с сим уродом. Коломанишкой! Яко и ты на Рожни Поле от Володаря с Васильком стреканул, дубина стоеросовая!

— Нынче, на Молочной, я поганых разбил! — мрачно отрезал Святополк. — А ранее, коли память у тя, мать, не отшибло, хана Тогорту я победил и труп его в Берестово привёз, схоронил бывшего тестюшку как подобает, с почестями. И на Рожнем поле, о коем ты вспомнила, не бежал аз. Бился, держался до последнего. Любой ратник киевский или черниговский тебе о том скажет!

Святополк осторожно опустил дочь на пол и сел напротив матери. Княгиня Варвара расположилась рядом.

— По роже твово Ярославца вижу: сволочь он изрядная! Кознодей, яко ты! Рази ж такой власть в Киеве удержит? Ох, горе вы моё, горе! — не слушая его, продолжала сетовать вдовая княгиня.

— Хватит тебе причитать! — злобно огрызнулся Святополк. — Ты бы, мать, лучше окрест поглядела. По Киеву бы прошлась. Экий нарядный становится стольный град. В Печерах над вратами церковь новую, в честь святой Троицы поставил я, на брегу над Днепром собор и монастырь строят зиждители. Главы соборные златом велел я покрыть! Будет диво дивное! Летопись при монастыре Печерском мой человек, Нестор, ведёт. Связи наши ширятся — и с императором Алексеем у меня союз и дружба, и с ляхами твоими, и с германцами, и с данами. Вот теперь и с Володарем намерен я мир сотворить. Хватит, навоевались! Одно разоренье от ратей нескончаемых! Мирное наступает время. Торговля цветёт. Токмо и ходят караваны из Праги да Регенсбурга в стольный Киев. Поганых одолели мы, отогнали их орды от рубежей наших. Радоваться бы тебе, мать, а ты! Что тебе Ярослав Ярополчич покойный? Непутёвый князёк, пускай и внук он тебе родной! Сей паршивец поперёк пути мне встал, и даже клятва, крест святой не убедил его с крамольной дорожки скользкой свернуть! Я ж его всяко уговаривал, убеждал, да не вникал он в слова мои, не послушал советов добрых!

Великий князь сокрушённо махнул дланью и вздохнул.

— Боярина Коницара почто прогнал?! Предан был тебе сей муж, — стала допытываться Гертруда.

— Много лишнего он себе позволять стал. Князей, братьев моих бранными словесами обзывал, — спокойно ответил ей Святополк.

Во всё время разговора матери с сыном Биндюк неловко мялся возле дверей палаты.

«Вот ить ведьмица какая! Девяносто лет, поди, на покой пора, а она всюду лезет, везде суётся! Покоя от её несть в тереме княжом! Уж и Святополк не столь гадок, сколь она!» — думал отрок, весь напряжённый, как натянутая тетива лука.

— Володарь и Рюрик брата твоего Ярополка убили коварно! А ты топерича с сим ворогом мириться вздумал! — вновь вскипела вдовая княгиня. — Не позволю я! И знай, Святополче: коли сотворишь тако, то, покуда жива, ноги моей в твоём доме не будет!

Она гневно топнула по полу чёрным выступком.

Бояре на скамьях негромко зашептались. До ушей Биндюка донеслось:

— А права ить княгиня!

«Испортила всё, старая карга!» — с сокрушением подумал отрок.

Гертруду неожиданно перебила царевна Варвара. Говорила она по-русски с заметным акцентом, но правильно, чётко выговаривала слова.

Не сразу заметил Биндюк за спиной у царевны ромейского вельможу с золотым протезом на месте носа.

«Татикий! Се добре! Еже что, поможет! С князем Володарем он дружен!» — пронеслось в голове у отрока.

Татикий чуть заметно, но многозначительно кивнул Биндюку.

Рядом с ним незаметно появилась некая женщина в долгой белой сто́ле с широкими рукавами, какие в Ромее носят знатные патрицианки. Что-то показалось Биндюку в её чертах знакомым.

«Господи, да енто ж Таисия Каматирисса! — вдруг дошло до него. — Как же она тут очутилась?»

Меж тем Варвара говорила:

— Господь заповедовал нам прощать своих близких за ошибки. Отринь свой никчемный гнев, княгиня-мать! Если мы не научимся подниматься выше прошлых обид, то ввергнем Русскую землю в ужасную кровавую вакханалию! И ты первая понесёшь ответ за всё совершённое зло. Твои речи наполнены дьявольским наущением и греховны. Призываю тебя, муж мой князь, и вас, киевские бояре, прислушаться к словам дочери базилевса Ромен Алексея Комнина! — Царевна гордо вскинула вверх голову в унизанной жемчугами диадеме. — Архонт Володарь пишет правильно. Следует развивать торговлю, иметь мирные сношения с соседними державами. Война и месть погубят нас всех. Ради блага нашего и наших детей. — Варвара ласково погладила по голове притихшую Марию. Призываю вас творить мир!

— Верно княгиня молвила! — поддержал Варвару один из молодых бояр.

Поднялся воевода Иванко Захариич Козарин.