Хроники далекой Галактики

Стрейнджер неохотно признавал, что всему, что он знал и умел, он на девяносто процентов был обязан Ментару. Оставшиеся десять процентов были усвоены уже после смерти учителя…

Которая тоже была более чем запоминающейся.

Дарт Ментар обучил ученика всему, что знал сам; он был весьма стар и понимал, что через десяток лет ему придется направлять все свое умение лишь на поддержание жизни. Поэтому он решил уйти… но вот как?

Поединок с учеником исключался. Ментар был слишком горд, чтобы поддаваться, а без уступок… Стрейнджер был моложе и сильнее, но мастер – куда опытнее и изощреннее. Остальные же факторы давали каждому из них лишь незначительный перевес.

Так что было неясно, чьей гибелью закончится поединок. А обучить нового подопечного Ментар бы не успел.

И он подготовил свою смерть – шесть лет воспитывал небольшую группу одаренных, ни во что особенно их не посвящая… а заодно показывая ученику, как можно управлять людьми.

А потом – аккуратно передал Ордену Джедаев сведения о новом культе Темной стороны.

Шесть рыцарей, три двойки «мастер-ученик» прибыли, чтобы разобраться с происходящим. Заранее настроенные Ментаром члены культа их атаковали – и полегли под мечами. Что и требовалось…

Схватка же с самим ситхом стоила жизни половине из джедаев. А когда тело учителя рухнуло на пол – не принимавший участия в бою Стрейнджер обрушил Силой здание, в котором все происходило.

Для Ордена все было ясно – культ Темной стороны, младшие и старый опытный Темный-самоучка. Почувствовав, что проигрывает – ударил по зданию, желая забрать своих врагов.

Истинной причины никто так и не узнал.

У самого Стрейнджера остались противоречивые впечатления от этой истории. Но одно он из нее точно вынес – еще большее уважение к учителю, который даже врагов заставил сделать то, что ему было нужно.

А уж союзников или хотя бы не-врагов…

«Иди, девочка. Мы еще увидимся».

Прикинув, на какое расстояние успела отойти Меррана, Стрейнджер поднялся с камня.

А ведьма тем временем приближалась к родному клану; иногда она останавливалась, сосредотачивалась – и с восторгом смотрела на синеватые искры, пробегающие по пальцам.

Красные Холмы не зря носили именно такое название; дом клана был выстроен в скалах, имевших густой красноватый оттенок. Точного названия этого камня никто не знал… да и не особенно интересовались. Камень, он камень и есть.

Тропу, ведущую ко входу в клан, как всегда, охраняли четыре сестры. И, к радости Мерраны, одной из них была Рания; именно ей, входившей в число сильнейших ведьм и очень этим гордившейся, девушка и собиралась прежде всего продемонстрировать новое искусство.

– Где ты пропадала столько времени? – нахмурилась Рания; доспех из кожи ящера тускло блестел на солнце, когда сестра двигалась. – И вернулась с пустыми руками?

– Нет, – резко ответила Меррана. – Кое-чему научилась… только я сперва Ишерон покажу.

Рания вновь сдвинула брови, но отступила.

«Тоже мне – одна из первых ведьм, – подумала Меррана, проходя мимо. – Ну да, петь умеешь, дерешься отлично… вот и носишь костяной шлем, доспех из ящера…только я все равно лучше буду».

Ишерон, предводительница клана Красных Холмов, была стара. Меррана точно не знала, сколько ей лет, но была уверена, что не меньше сотни. Впрочем, она самокритично признавалась, что плохо умеет определять возраст на глаз.

А еще попробуй определи, когда ни лице вечно мрачное выражение.

Точно таким же оно было и сейчас – когда сияющая Меррана посылала синеватые молнии в шкуру у стены, и каждый раз после выплеска энергии поворачивалась к Ишерон, показывая, что лопнувших сосудов на ее лице нет.

Этому предшествовал непростой разговор; Меррана вовремя сообразила, что рассказам о ситхе никто не поверит… а если и поверят, то будет хуже. Да и признавать, что обязана мужчине… Поэтому на ходу сочинила историю о том, как поспорили две Ночные Сестры, а она подслушала – и усвоила, как творить молнии и не уродовать себя.

Девушка не знала, поверила ли ей Ишерон. Но та, выслушав, приказала продемонстрировать – чем Меррана сейчас и занималась.

Особенно приятно было, что от входа в пещеру смотрела Рания – с явным сожалением смотрела.

– Вот, – она опустила руки, с сожалением погасив сверкающие молнии.

Ишерон мрачно молчала. Потом резко спросила:

– С чего вдруг Ночная Сестра решила тебя учить?

Брови Мерраны взлетели под линию волос; в последнюю очередь она ожидала услышать такое предположение.

– Никакая Ночная… – растерянно начала она, но старуха ее перебила:

– Не ври! Нельзя самой разобраться в таких вещах! Ты встретила Ночную Сестру, и та почему-то учила тебя… а потом ты от нее ушла!

– Клянусь Матерью, ни одна Ночная меня ничему не учила! – вскричала Меррана. – Я…

– Молчи, – оборвала ее Ишерон. – Кто бы тебя не учил – это Ночные Чары. И нам они не нужны. Забудь эту науку, Меррана, и выпевай наши заклинания.

– Но это же сила, – изумилась девушка. – Если мы сумеем как следует обучиться, Ночные Сестры не смогут…