Хроники гномки, или путь целителя [СИ]

— Кстати, о казематах, — проговорил Чао. — Что там произошло? И как ты оказался ранен?

Таурен покачал головой. — Я мало, что помню, — сказал он. — Все шло как обычно, было время ужина и смены вечернего караула. Внезапно поднялся какой-то шум, откуда-то ворвались гномы, которые сбили замок с решетки, что-то крича, но я ничего не понял из их воплей. Потом прибежала стража, затем появились гноллы и набросились на людей. Я стал помогать стражникам…

Лика в недоумении уставилась на таурена. — Но ведь они держали тебя в тюрьме! Тебе не обязательно было вмешиваться в драку — мог бы спокойно убежать.

Таурен пожал плечами. — Они же просто выполняли свой воинский долг, — сказал он, словно речь шла о чем-то само собой разумеющимся. — А монстры, вроде гноллов, не разбирают таких понятий, как честь, или верность. Они стремились убивать ради убийства, некоторые даже жертвовали возможностью побега, ради того, чтобы убить кого-нибудь из людей. А их вожак был сущий демон — это он так покалечил эту бедную девушку. Он набросился на неё и начал рвать на части — её спасло от мгновенной смерти только то, что он, видимо, получал удовольствие, видя ужас и боль на её лице и слушая её крики. Он наслаждался этим, что дало мне шанс наброситься на него, когда он не ожидал атаки. Я крикнул ему, что только трусы нападают на безоружных самок… прошу прощения — женщин. И тогда он отбросил ее в сторону, прорычав, чтобы никто не смел ее трогать, и кинулся на меня. Я считаюсь не самым слабым воином в нашем племени, но против его ударов немногие даже из нас могли бы устоять. Однако, мне удалось задержать его на какое-то время, позже подоспела стража, так что ему пришлось прорываться наружу с боем; только это меня и спасло. Я пополз назад в свою камеру, потому что опасался, как бы меня не затоптали, или не добили в темноте стражники, приняв за гнолла. Потом, кажется, я потерял сознание.

— Когда мы тебя нашли, ты скалил зубы и рычал, — заметил Чао.

— Возможно, — согласился Гракх. — Я плохо помню происходящее после. Я мог принять вас за гноллов, или за стражу, которая пришла меня убить…

— Когда я вернулся со стражей, ты был без сознания, — продолжил Чао. — Я дал тебе лекарство, чтобы ты крепко спал, и мы привезли тебя сюда… Конечно, догадайся я, что ты понимаешь общую речь…

— Ты все-равно поступил бы также, вмешалась Мирта. — Других вариантов у тебя попросту не было!

Чао нехотя кивнул, соглашаясь.

Рокот мотора чоппера возвестил о прибытии братьев.

Чао переглянулись с Миртой. Лика подумала, что сейчас, возможно, состоится очередной спектакль из жизни тауренов, но, стоило ей увидеть лица братьев, веселое настроение разом улетучилось.

Под левым глазом Вилли красовался багровый кровоподтек, у Билли была разбита нижняя губа, а нос выглядел распухшим.

— Что случилось? — ахнула Мирта. — Неужто гномы опять устроили драку и у вас хватило ума в неё влезть?!

Чао покачал головой с тревогой глядя на дворфов. — Боюсь, что нет… — пробормотал он.

Билли сплюнул. — Гномы! Как же! Будь дело в них, я бы только рад был намять бока этим бритоголовым. Он скривился и попробовал пальцем во рту шатающийся зуб.

— Это наши соотечественники, — мрачно проговорил Вилли. — Точнее, буреградцы — нас они таковыми не признают…

— Расскажете? — спросил Чао.

— Я думал, местные жители враждебны только по отношению к детям Орды, — подал голос таурен.

Билли воззрился на него, как на ожившую статую. — Ого, — сказал он. — Видал, братан? Он еще и разговаривает!

— Быстро оклемался, — пробурчал Вилли, настороженно косясь на Гракха снизу-вверх. — Теперь я понимаю, почему Сэмуэльсон не особо возражал против его госпитализации, — прибавил он, поглядев на ведро с картофелем.

— А я, кажется начинаю понимать, почему ваши соплеменники с вами так поступили, — невозмутимо парировал таурен.

— Слушай, — разозлился вдруг Билли. — Ты бы помолчал лучше, а, бычок!? Понимает он…

Таурен промолчал, а Чао осторожно коснулся лапой плеча дворфа.

Тот мотнул головой, скрипнул зубами, и как-то резко сник.

— Одного из дворфийских танов пытались отравить, — бесцветным голосом сказал он. — Старейшины пришли в ярость, а когда узнали, что у нас еще и нет противоядия, обвинили нас в том, что мы продались властям и ведем игру против них…

— Да, мы узнали сегодня о себе много нового, — зло усмехнулся Вилли. — Оказывается, мы — соборные прихвостни, королевские шавки и эти, как их там еще…

— Воргеновы выкормыши, — с горечью процитировал Билли.

Лика не верила своим ушам. — Но… Ведь вы же столько раз помогали им… — вырвалось у неё. — Как они могли забыть об этом?!

Ответом ей было всеобщее молчание.

Мирта, Чао, братья дворфы и даже таурен, казалось, понимали друг друга без слов и думали об одном и том же.

В наступившей тишине особенно резко прозвучал скрип двери.

Лика во все глаза разглядывала невысокого, сверкающего лысиной старичка с окладистой бородой, в пестрой серо-зеленой тунике со множеством карманов, с прищуром оглядывавшего всех, собравшихся у крыльца.