Хроники гномки, или путь целителя [СИ]

— Мне кажется, мы где-то встречались, — проговорила Лика неуверенно.

— Отстань, — прогундосил парень, наклоняя голову так, чтобы Лика не могла разглядеть его лица. — Я тебя не знаю, и в помощи не нуждаюсь, ясно?

— А как же она? — Лика наклонилась и приподняла капюшон плаща, частично скрывавший лицо девушки.

Парень оттолкнул её руку, но Лика успела разглядеть то, что заставило её ахнуть. Она узнала розовую чёлку и изящные рожки — дренейка?! Здесь?

Парень затравленно глядел на неё исподлобья, закусив губу и сверля её взглядом; его мелкие острые черты лица определенно были тоже знакомы Лике, но она не могла припомнить, где его видела. Возможно, в ту самую ночь, когда отец Оккам держал эту дренейку на руках.

— Чао! — позвала Лика.

Парень дернулся и уставился на Лику с нескрываемой злобой.

— Что здесь? — грузный пандарен, казалось, занял собой всё пространство в углу. — Кто это?

И вдруг ахнул: — Элисия!

Склонившись над девушкой, Чао взволнованно обнюхивал её.

— Что с ней? — хрипло спросил парень.

— Надышалась дыма, угорела, — отозвался Чао, осторожно приподнимая дренейке веки. — Ей нужен воздух, срочно! Почему ты раньше мне не сказал?! — обрушился он на парня.

— Она… она не хотела! — буркнул тот. — Она разговаривала еще недавно, правда, какую-то чушь несла… А потом закрыла глаза, я подумал, что она уснула. С ней же всё в порядке, да?

Он с надеждой уставился на пандарена.

Скрипнула дверь и во входном проеме возникла долговязая фигура капитана Сэмюэльсона.

— Господин пандарен! — окликнул он. — Генерал давал вам время на оказание помощи пострадавшим, оно вышло! Вам приказано немедленно покинуть зону операции.

Подойдя ближе, он добавил уже тише: — Генерал распорядился приступить к зачистке территории. Возможны стычки.

— Здесь еще много людей, которым требуется помощь, — напомнил Чао.

— После проверки документов они будут эвакуированы к лагерю, где вы сможете продолжить вашу работу, — сказал Сэмуэльсон.

Чао кивнул. — Эту дренейку мы забираем с собой, — сказал он. — Её присутствие здесь никак не связано с гномскими бандами.

Сэмуэльсон с недоверием покосился на лежащее перед ним тельце дренейки. — Хорошо, — сказал он. — Только под вашу ответственность.

Они нашли Атуин на том же месте, где оставили, под охраной двоих стражников, предусмотрительно поставленных Сэмуэльсоном.

Чао залез в кузов вместе с Ликой, держа Элисию на коленях.

— Может, мне? — тихо спросила Лика.

Но пандарен покачал головой.

— Всё, что ей сейчас нужно — это свежий воздух. Кровь очистится от яда и она придет в себя.

— От яда? — не поняла Лика.

— Продукты горения, — пояснил Чао. — Они отравляют кровь и угнетают сознание.

— Приехали, — сказал Билли.

Генерал Клэй уже ждал их и был мрачнее грозовой тучи.

— Как прикажете понимать вашу самодеятельность?! — загремел он. — Вы отдаете себе отчет в том, что ваше вмешательство в ход операции могло иметь крайне неблагоприятные последствия, в первую очередь, для вас самих?

— Простите, генерал, — устало вздохнул Чао. — Мы работаем так, как привыкли. В конце-концов, мы городская служба, а не штатные капелланы.

И, пока ошеломленный Хамонд Клэй еще не успел ничего ответить, добавил: — Нам нужно пополнить запасы мазей и бинтов. Мои коллеги сейчас отправятся на базу, а я продолжу оказание помощи теми средствами, которыми располагаю.

— Лика, — продолжил он, обращаясь уже к гномке. — Я очень надеюсь, что ты будешь на этот раз благоразумна. Он посмотрел ей в глаза, и Лика кивнула.

— Элисию заберите с собой, — сказал Чао дворфам. — Пусть переночует у нас.

При упоминании ее имени, дренейка застонала.

Поддерживаемая пандареном, она села на траву. Глаза ее были полуприкрыты, тело била мелкая дрожь.

Луна выглянула из-за просвета туч и в ее бледном свете кожа дренейки светилась бледно-фиолетовым светом.

— Элисия, — окликнул её пандарен. — Как ты себя чувствуешь?

Дренейка издала невнятный хрип и затряслась.

Чао тревожно нахмурился.

— Что с ней? — пробормотал недоуменно Вилли.

Билли склонился над девушкой с другой стороны, поддерживая её.

— Ночь!! — внезапно выкрикнула Элисия, неожидано резко повернув голову лицом вверх и уставившись в ночное небо белками глаз. — Ночь! Луна!!

— Она бредит, — покачала головой Чао. — Это случается после угара…

Дренейка затряслась еще сильнее, по телу пробежали крупные судороги, на губах появилась пена.

Она закричала, и этот крик был непохож на её голос — грубый, звериный.

Стоявшие рядом солдаты попятились назад.

— Ночь! — прорычала дренейка, трясясь, словно безумная. — Ночь! Кровь! Ворген!!!

Чао торопливо отвинчивал крышку флакона; склонясь над девушкой, он старался влить ей в рот хотя бы несколько капель, но это не удавалось из-за плотно стиснутых зубов и обилия пены.

Оба брата, пыхтя от напряжения, пытались удержать руки и ноги маленькой дренейки.

Лике казалось, что она спит, и никак не может проснуться. Словно парализованная, она наблюдала за происходящим со стороны, будучи не в силах пошевелиться.

Неожиданно, судороги прекратились, также внезапно, как начались. Девушка обмякла и затихла.