Хроники Хамару: жажда свободы

Анна ненавидела его критику в свою сторону, ей лишь хотелось понимания, заботы и сочувствия. Чешуа все это прекрасно понимал, но не мог удержаться, чтобы не поучить ее жизни и не дать парочку советов. Хороших, действенных советов. Каткема заставлял себя каждый раз никого не критиковать и не осуждать, потому что, кто он был такой, чтобы говорить людям, как жить, несмотря на то, что хотел всегда, в первую очередь, помочь человеку какой-нибудь полезной моралью или мыслью, проверенной временем. Однако Като редко сдерживался.

К ним подошли Арти с Фролой, а после них подоспел общий приятель компании – Зверь. Они перемалывали последние новости, шутили над всякой ерундой, Като же больше молчал. Всё было более менее спокойно и мирно, пока Зверь не заметил начинающуюся потасовку.

– Видно кое-кому моча в голову ударила – хихикая проговорил Арти.

Трое богов пантеона лжэ престижа и пафоса, как их называл Като, сцепились со светловолосым парнишкой, по имени Влас. Он выделялся среди обычных парней, заучек, задир своей специфической странностью, вроде был, на первый взгляд, таким же обыкновенным, как и все остальные, но все-таки с чудинкой. И зная, что Влас заводится с пол-оборота, они решили его достать, видимо, чтобы продемонстрировать свою “крутизну”. Не зная как остальные, но Като понимал, что это очень по-детски. На что способно дурное юношеское чванство? Сколько еще глупостей и плохих случаев должно произойти, чтобы заслужить внимание толпы или просто самоутвердиться?

Этих троих звали Ланс, Келеппо и Ми-Фенг. Северянин–блондин, чернокожий южанин и узкоглазый желтолицый восточник. Влас их не любил, и они его тоже.

– Здарова, чудной, – почти заорал Келлепо, взяв Власа за плечо.

– Чего тебе? – из-за плеча недовольно покосился Влас на нарушителя личного пространства.

– Всмысле? Ты как общаешься со мной? Здороваться с авторитетными людьми не учили что ли? – наигранно возмутился Келлепо.

– Общаюсь, как хочу, ты понял?! – дерзнул светловолосый Влас.

– Тебе кто права такие подарил? А? Не слышу? Мудачье! – продолжал Келеппо нагло и упорно, оглянувшись на висящие сломанные камеры видеонаблюдения, которые еще не успели поменять.

– Слушай, если ты не отвалишь – я тебе всю харю вскрою. Ты меня понял? – уже скалил зубы Влас.

Только он заговорил, как сзади налетел Ми-Фенг и всадил Власу в затылок очень болезненный, и, так сказать, свой коронный фофан. И тут глаза и лицо последнего налились ярко-красным цветом, этот появившийся дьявол был готов сейчас же раскромсать задир даже без предварительной варки в котле.

Влас резко повернулся и помчался в сторону Келеппо, начиная размахивать кулаками за полтора метра до него, но тот не успел среагировать и амплитудные, яростные удары пришлись очень кстати к его лицу, как и по корпусу. Южанину ничего не оставалось, как лежать, собравшись в комок, и защищать ещё не до конца отшибленные места. Конечно, он по-началу, еще стоя на ногах, пытался выбрасывать удары в ответ, но Влас бил быстрее, да с таким напором, что совладать с ним и не плюхнуться наземь сможет разве что только опытный и расчетливый мастер боевых искусств. Сзади снова попытался незаметно подбежать Ми-Фенг, но Власу удалось его заметить и момент в момент выбросить свой размашистый удар рукой назад с разворота, который получился совершенно случайно. Тумак был настолько удачным и неожиданным, что Ми-Фенг отпрыгнул с разбитым носом и расплывающемся экраном перед глазами, и тут же увидел летящий в него второй кулак. Не успев поднять руки для защиты, восточник заметил фигуру Ланса, ударяющего не ожидающего Власа под дых. Простояв в ступоре ещё пару секунд, Ми-Фенг своим корпусом сбил с ног блондинов обхвативших друг друга за туловища, затем помог Лансу подняться, продолжая лежать и удерживая разъяренного Власа. Тут подскочил аклемавшийся Келеппо и нанес пару сокрушительных ударов ногой по ребрам и голове чудного. Со стороны будучи как шакалы, напавшие на льва и отрывавшие от него кусок за куском плоти, эти трое беспощадно избивали уже не защищающегося парня. Благо, на Лансе была хотя бы нательная защита, однако кроме головы, которую разбили в край настолько, что уже сами задиры в ярости перестали по ней бить. Ссадины, рассечения и раздутые гематомы полностью скрыли прежнее симпатичное и мужественное лицо Власа. Его пепельные русые волосы были испачканы землей и ссохшейся кровью. Блондинчик еле дышал, звуки при расширяющейся болезненно диафрагме были скорее схожи с хрипом, который взывал о помощи хоть от кого-нибудь. Хоть за его избитым лицом и было сложно прочитать эмоции, но удачливый не заплывший правый глаз смотрел на небо и будто задавал вопрос “Почему? За что?”