Хроники Хазарского каганата

«Они не могут это серьезно. Нет, не могут. И вообще — это галлюцинация».

— Есть другие предложения? — поинтересовался Лель.

Собравшиеся молчали. Нина нашла глазами Майю, помотала головой, мол, не верь ты ничему, что за бред?! Но Майя отвернулась.

— Ну, раз нет… — зловеще протянул Лель.

— Есть! — выкрикнул Демис. — Родилку разорвать — дело нехитрое, это мы всегда успеем. Может, от нее польза будет, а?

— Ну и какая же от нее польза может быть? Детей рожать? Так для этого у нас своих баб полно!

— Нет, тут штука поинтересней может выйти! — хитро прищурился Демис. Помолчал, наслаждаясь тем, что все внимание было обращено на него, и продолжил:

— Как она к нам попала и откуда — никто не задумывался?

В зале пошумели и притихли, пораженные тем, что такая простая мысль никому в голову не пришла.

— То-то. У нас когда последний раз чужие гостили?

— Никогда, — ответил за всех озадаченный Лель.

— Во-от! Так откуда она взялась?

— Да говори ты, не тяни! — взорвался Том.

— А я сам не знаю. Пришла, когда я рыбу удил, как всегда тут была. Но ведь откуда-то она пришла?

Демис обвел глазами присутствующих. Все молчали и смотрели на него.

— Значит, — подвел итог дед. — Где-то еще есть люди. Одеты по-нашему, а говорят — вроде все слова понятные, а ничего не разберешь. Говорила она вам про каганаты? Кто чего понял? Никто. И я так понимаю, что она очень желает вернуться к своим. Да, красавица?

Нина ничего не ответила. Дед-то оказался вовсе не так прост, как она думала.

— Молчишь? Ну, молчи, молчи. Видно, я правду сказал. Значит, раз она хочет к своим вернуться, то надо ее к ним и отпустить.

Народ загудел, зашумел.

— Это ты, Демис, загнул! Как же мы ее отпустим, когда она безобразничает. Это какой же пример подадим: мол, можно безнаказанно носы разбивать, а мы только по головке погладим, да скажем: иди с миром, милая!? Так что ли?

— А ты, Лель, не подумал, что за ней могут прийти, а? Спросят: а где наща знакомица Хельга? А мы им: а вот она, ровно напополам разделенная, так что не одна, а целых две, будьте любезны. Как ты думаешь, сильно они обрадуются?

— А мы им не скажем ничего!

— Правильно! — весело согласился дед. — Упремся: никого не видели, ничего не знаем. И они нам сразу поверят, каганаты эти.

— А зачем ее тогда отпускать? Чтобы уж точно своих привела?

— Вот же ж ты какой непонятливый, Лель! Не для того, чтобы она сюда людей привела, а для того, чтобы мы смогли туда пойти. Посмотреть надо, как они там живут, что едят, с какими бабами спят — может, там у них все устроено получше нашего, понимаешь? Посмотри на нее, какая гладкая девка! Если б они там плохо жили, чего б она такая розовая была? А пахнет от нее как, чуял? Два дня по амбарам да по сараям, а пахнет — как только из речки вылезла. Не-е-ет, Лель, там люди сытно живут, хорошо, богато. Вот давай и посмотрим, может чего от них и себе возьмем. А то, глядишь, и сами туда переселимся, а что? Будем по домам лежать и цветочками пахнуть.

Дед засмеялся. Лель задумался.

— Ну, а как ты туда дорогу найдешь?

— А чего ее искать? Она нам сама покажет.

— Это как?

— Очень просто. Если тебе предложить на выбор: надвое разорвать или дорогу показать, ты что выберешь?

— Ну, да, резонно.

— Майка еще говорила, что она все время про провода спрашивала.

— Какие провода? — удивился Лель.

— Электрические. Откуда, говорит, к вам ток поступает? Я так думаю, она по проводам хочет идти. Вот и посмотрим, куда она по ним дойдет.

Они говорили так, будто Нины здесь не было. Ей даже стало обидно. Но перспектива ее радовала. Раз они не знают, как она к ним попадает — впрочем, она этого и сама не знала! — то главное — это отсюда вырваться, а там разберемся.

— Нет, Демис, — сказал Лель подумав. — Что-то тут не то, нюхом чую. Мы же знаем, что кроме нас людей нет. Землю мы всю обошли, со всех сторон вода, а что там за водой — никто не знает, но людей точно нет. Иначе бы давно приплыли. Так что…

— Но она-то откуда-то взялась!

— Это правда. Что есть, то есть.

— Да и никуда она не денется. Вернется — ты ее на березы вздернешь. Не вернется — значит, сгинула, сдохла то ли от голода, то ли я прирезал, какая разница.

Староста недолго подумал.

— Ладно, — решился он. — Раз сказал — то и делай. Иди с ней. Только сторожи ее пуще глазу! Соберется убегать — прибей на месте.

«Этого еще не хватало! Хотя, дед, вроде, понятливый. Не эта тупая семейка хорьков!»

— Но учти, Демис. Если она все-таки убежит, а мы про каганатов так ничего и не узнаем — то я не ей, я тебе кое-чего оборву. Собственными руками.

— Поглядим! — дед подмигнул Нине. — Ты же знаешь, Лель, от меня не убежишь. Собирайся, красавица. Пойдем.

Толпа стояла у последнего дома деревни, когда они с Демисом пошли вдоль линии электропередач, молча смотрели им вслед. Нина шла, попинывая пыль босой ногой — «Когда вернусь, надо будет педикюр сделать, а то запустила себя — ужас!». «Когда вернусь» — она усмехнулась. А когда я вернусь? И как? Дед уверен, что я это делаю по собственному желанию, но ведь это не так. Ладно, скорее прочь от этого ужасного места, а там видно будет.