Хроники Максима Волгина

Шур задумался. Неожиданно надолго для такого простого вопроса. Но все же ответил:

– Можешь считать, что мне тридцать пять. Но количество прожитых лет – это не показатель биологического возраста. Я думаю, что продолжительность жизни у наших с тобой рас не одинаковая.

Почему он сказал «можешь считать», Максим не задумался. Поспешил уточнить другое:

– А по-вашему, тридцать пять – это много?

Шур снова оскалил зубы в улыбке.

– Я уже не юноша, но еще очень молод. Я был самым молодым в… – Он осекся. И добавил другим голосом: – Среди тех, кого похитили криссы.

Максим помолчал, не зная, как утешить друга. Неуверенно предположил:

– Ты их еще встретишь…

– Они все умерли, – холодно отрезал сфинкс. – Иначе они бы нашли меня. Не будем больше говорить об этом.

После вкусного сытного обеда всех разморило. Да и мягкая трава, тенистые деревья, настоянный ароматом неведомых цветов воздух, мелодичные птичьи трели способствовали. И путешественники решили не торопиться, отдохнуть, отоспаться как следует. Наконец-то на их пути встретился дружелюбный, приветливый мир.

Остатки мяса нарезали тонкими ломтиками, повесили коптиться над костерком. Огница и шкуру козы собиралась вычистить и просушить – в хозяйстве пригодится! На этот раз Гундарин в помощники не набивался. Он даже не дождался, пока с работой будет покончено: набил брюхо и завалился дрыхнуть. Максим вызвался караулить первым, и Шур лег спать. Лишь девушка не спешила укладываться. Все возилась и возилась у костра, нарочито медленно и неторопливо. В конце концов Максиму начало казаться, что она специально тянет время. И он не ошибся. Убедившись, что сфинкс и коротышка заснули, княжна заговорщически предложила:

– Макс, я хочу искупаться. А то я вся грязная, прокопченная. Пойдешь со мной? Как в Добрии, помнишь? Здесь вода не холодная, не то что у волосатых.

Максим не ожидал такого предложения. Поплавать, как в Добрии? Это значит голыми? От одной мысли внутри стало жарко и волнительно. Он прекрасно помнил те ощущения. Купаться вдвоем с девушкой было одновременно неловко, но испытать это вновь хотелось ужасно!

– Я же караулю. – Он развел руками. – Мало ли что в этом мире водится.

– Карауль, кто тебе мешает? Озеро вон оно, в двадцати шагах. Успеешь предупредить, если что-то случится.

Максим прикинул, что, с одной стороны, она права. С другой – лучше было бы подождать, когда Шур его сменит… Не лучше! При посторонних Огница не полезет купаться голой. А он с ней вдвоем – и подавно. Он кивнул, соглашаясь.

Вода в озере была отменной, как и все здесь. В меру теплая, в меру прохладная, как раз чтобы освежиться в жаркий летний день. В самом глубоком месте – под водопадом – она едва доходила до груди, а большей частью так и вовсе была по пояс. Не поныряешь, не поплаваешь, разве что бултыхаться, как малышня. Да и то сильно не порезвишься: Шур спит чутко. Но все равно было здорово. Максим краснел, смущался, а голова сама собой поворачивалась в сторону обнаженной девичьей груди. Казалось бы, ничего особенного в ней нет, сколько раз видел и крупнее, и округлее – в кино и на картинках! А вот подишь ты, тянет, словно магнитом, не удержаться. И оставалось притворяться, что случайно взглянул. И еще раз случайно. И еще. Огница прикрываться от его взглядов не пыталась, только хихикала каждый раз, когда их перехватывала.

А потом Максим заметил, что не он один разглядывает девушку: из листвы простершейся над озером ветви таращились два круглых выпуклых глаза. Он остолбенел на мгновение. И бросился к берегу, к одежде и лежащему поверх нее станнеру.

Добежать он не успел. Сверху упала лиана с висевшим на ней существом, смахивающим на безволосую, бесхвостую обезьяну. Одной рукой-лапой оно цеплялось за лиану, другой придерживало у рта длинную узкую трубку. В том, что это оружие, Максим не усомнился ни на секунду.

– Шур! – заорал он.

Сфинкс проснулся и вскочил почти мгновенно. Но так же быстро сверху свесились еще трое с трубками.

– Лупоглазы… – неожиданно хихикнул тоже проснувшийся от крика коротышка. – Да ить это лупоглазы! Чего вы всполошились? Они драться не умеют. Вы чё, забыли?

Только тут Максим сообразил, что и правда существа, окружившие их, – сородичи той парочки – как их там? тиолейнелей! – с которой они познакомились в Отстойнике. Не признал он их сразу из-за одежды: те кутались в длинные иссиня-черные плащи, а на этих были короткие ярко-зеленые туники. Что ж, те двое из Отстойника в самом деле производили впечатление существ мирных. Но оружие в руках у этих заставляло усомниться в их безобидности.

Гундарин на трубки внимания не обратил. Вскочил на ноги, бросился к костру, выговаривая:

– Вы бы лучше за мясом следили, чем в воде голяком скакать. Ладно, у рыжей мозгов нету, но ты ж, Макс, вроде умным считаешься!

Он бежал прямо на одного из лупоглазов. Максим отчетливо представил, как из трубки вылетит игла и вонзится коротышке прямо в лоб. Ничуть не бывало! Лупоглаз лишь подтянулся повыше, пропуская Гуню.