Хроники Нарнии Том 1

 — Ах, неужели вы не знаете? Та самая, которая зажала в кулаке всю Нарнию. Это она сделала так, что у нас все время стоит зима. Все время будет зима и никогда не настанет Рождество. Подумать только!

 — Какой ужас! — сказала Люси. — За что же она платит вам жалованье?

 — Это и есть самое плохое, — промолвил господин Тумнус, глубоко вздохнул и даже застонал. — Я для нее ворую детей — вот что я делаю. Погляди на меня, Дочь Евы. Можешь ли ты поверить, что я тот самый фавн, который, встретив в лесу невинное дитя, не сделавшее ему ничего дурного, прикидывается другом, заманивает к себе в пещеру и все ради того, чтобы убаюкать его, а когда оно заснет — передать его Белой Колдунье?!

 — Нет, — ответила Люси. — Никогда не поверю, что вы делали такие вещи.

 — Нет, я их делаю, — всхлипнул фавн.

 — Ну ладно, — сказала Люси не совсем уверенно (ей не хотелось кривить душой и в то же время она не хотела быть к нему слишком суровой). — Разумеется, это все очень плохие поступки. Но вы же сейчас в них раскаиваетесь. Я уверена, что вы никогда так больше не сделаете.

 — Дочь Евы, неужели ты так ничего и не поняла? — простонал фавн. — Я же не сказал, что делал это раньше. Я делаю это. Сейчас. В этот самый момент.

 — Вы хотите сказать... — пролепетала Люси и сразу побледнела.

 — Да, — подтвердил господин Тумнус. — Вы и есть то самое дитя. Белая Колдунья приказала мне, если я встречу в лесу Сына

 Адама или Дочь Евы, немедленно их поймать и передать ей. И вы — первая из тех, кого я встретил. Я притворился вашим другом и пригласил к себе на чай, и все это время ждал лишь, когда вы уснете, чтобы потом уйти и доложить ей...

 — Ах, господин Тумнус, но вы же этого не сделаете? — испугалась Люси. — Сами вы этого не хотите, не так ли? И правильно — вам не нужно этого делать.

 — Но, если я этого не сделаю, — сказал он, начиная снова плакать, — она непременно все узнает. И тогда Колдунья отрежет мне хвост, отпилит рожки, выщиплет по волоску мою бородку, а потом взмахнет своей волшебной палочкой — и превратит мои прекрасные раздвоенные копытца в ужасные копыта, как у несчастных лошадей — сплошные и твердые, как камень... Она и меня самого может превратить в камень, если очень рассердится. И придется мне тогда быть статуей в ее жутком доме до тех пор, пока не будут заняты четыре каменных трона в Каир-Паравеле... Никто не знает, когда это случится — и случится ли когда-нибудь вообще...

 — Мне очень жаль вас, господин Тумнус, но все-таки, пожалуйста, отпустите меня домой! — попросила Люси.

 — Конечно же, я отпущу вас, — согласился фавн. — Разумеется, я провожу вас. Я же не знал, пока не встретил вас, что люди такие милые. А теперь, когда я познакомился с вами, я ни за что не отдам вас Колдунье. Но в таком случае нам надо немедленно уходить отсюда. Я провожу вас до Фонарного Столба. Надеюсь, оттуда вы сможете сами найти дорогу в Омнат-Ля-Остей и в Каф?

 — Я постараюсь найти, — заверила Люси.

 — Нам надо идти как можно осторожнее, — продолжал господин Тумнус. — Весь лес кишит ее шпионами. Даже кое-кто из деревьев перешел на ее сторону.

 Они поднялись и, оставив на столе посуду неубранной, направились к двери. Господин Тумнус раскрыл свой зонтик, снова подал руку Люси, и они вышли на снег. Назад они шли уже не так, как совсем недавно, когда направлялись к пещере фавна: они крались от укрытия к укрытию, спешили, насколько позволяла осторожность, не говорили друг другу ни слова, а господин Тумнус выискивал самые темные углы. Когда они снова оказались у Фонарного Столба, Люси ожила.

 — Знаешь ли ты дорогу дальше, Дочь Евы? — спросил господин Тумнус.

 Люси пристально вглядывалась в ночной лес, пока не увидела где-то далеко меж стволами деревьев голубовато-серое пятно, напоминающее дневной свет.

 — Да, — обрадовалась она. — Я вижу дверцу шкафа.

 — Тогда беги домой, как можно быстрее, насколько хватит сил, — напутствовал ее фавн. — И если сможешь, прости меня за то, что я собирался сделать с тобою.

 — Конечно же, я вас простила, — заверила Люси и от всего сердца пожала ему руку. — Ия надеюсь, что из-за меня с вами не приключится ни одна из этих страшных бед.

 — Счастливого пути, Дочь Евы, — попрощался фавн. — Можно, я оставлю на память твой платок?

 — Пожалуйста!

 И она бросилась бежать к далекому пятнышку света — со всей прытью, на какую были способны ее маленькие ножки. И вот уже вместо корявых молодых веток, цепко хватавших ее, она почувствовала мягкое прикосновение меха на пальто, а под ногами вместо поскрипывающего снега оказалась гладкая доска. Не останавливаясь, она проскочила через шкаф и влетела в пустую комнату — ту самую, с которой начались ее приключения. Люси захлопнула дверцу шкафа и огляделась, переводя дыхание. За окном по-прежнему шел дождь, а совсем рядом, в коридоре, слышались знакомые голоса.

 — Я здесь! — крикнула она. — Здесь! Я вернулась! Со мной все в порядке!

  

Глава третья ЭДМУНД В ШКАФУ

 Выскочив из комнаты, Люси чуть не налетела на братьев и сестру.

 — Все в порядке! — повторила она. — Я вернулась.

 — Что ты такое несешь, Люси? — строго спросила Сьюзен.