“3 сентября. Прошла целая вечность с тех пор, как я последний раз брался за перо. Сегодня — первый день, когда я в состоянии что-то написать. Ураган нес нас вперед ровно тринадцать дней и ночей. Я-то знаю, что тринадцать, потому что не прекращал вести самый тщательный счет, но остальные утверждают, что их было всего двенадцать. Да, очень приятно плыть по океану с народом, который не способен даже правильно сосчитать дни. Я пережил ужасное время: корабль мотало вверх и вниз по огромным волнам, вдобавок я был насквозь промокший. Никому и в голову не пришло организовать для нас нормальное питание.
Само собою разумеется, что на этом корабле нет ни радио, ни даже сигнальных ракет, так что нет никакой возможности попросить помощи. Все это доказывает, каким безумием было пуститься в плавание на таком дрянном утлом суденышке. Я не переставал об этом твердить, но они от меня только отмахивались. Положение было бы не таким скверным, если бы мои спутники были нормальными людьми (если только нормальным людям вообще может придти в голову мысль отправиться в море на этом мерзком ушате); но меня окружали сущие звери и дьяволы в человеческом облике. Каспиан и Эдмунд обращаются со мною просто по-скотски. В ту ночь, когда у нас сломалась мачта (от нее остался только пень), они заставили меня выйти на палубу и работать, как какого-нибудь раба, хотя я и говорил им, что чувствую себя неважно. Люси тоже хороша — делала вид, что ворочает свое весло, и сказала мне, что даже Рипишиппи хотел грести, просто рвался, но у него ничего не получилось. Он, понимаете ли, слишком для этого маленький. Меня удивляет, как это
Л. до сих пор не поймет: все, что делает этот зверюга, он делает лишь для того, чтобы пустить пыль в глаза. Конечно, Л. еще малявка, но даже в ее годы пора бы иметь побольше здравого смысла.