Хроники Обетованного. Осиновая корона (СИ)

Лис стоял на корме в обнимку с лирой и лениво перебирал струны, напевая что-то себе под нос. Судя по недовольству слушавшей его Уны, песню он опять подобрал или слишком смешную, или слишком честную. Ветер доносил до Шун-Ди не всю мелодию - лишь отдельные ноты, дремотные и скользящие стоны струн, - но этого было достаточно, чтобы узнать ту обманчиво-ласковую насмешку, с которой умело вёл себя только Лис. Сегодня он нацепил поверх ти'аргской рубашки безрукавку из красного бархата. Это делало его похожим не на менестреля, а на младшего сынка лорда, проигравшегося в кости, миншийское тианго или (о глумливая реальность...) в "лисью нору".

Уже в песнях Лиса, которые Шун-Ди слушал на западе - под флейту одного из участников посольства или под простую дудочку, вырезанную из тростника, - была какая-то таинственная сила. Возможно, они сливались с мелодией Лиса в целом - с ритмом его дыхания, речи, человечьей походки и поступи точёных золотистых лап... А возможно, Шун-Ди так только казалось. Как бы там ни было, Лис всегда жил в музыке, сам был музыкой - включая дни, когда выслеживал мышь в подлеске, и ночи, когда зубами переламывал шею куропатке или вороньим птенцам. Это отдавало чем-то прекрасным и невыносимо печальным.

Лис прервал песню, вытянул длинную шею и прищурился, внимая словам Уны. Та говорила быстро и тихо - Шун-Ди не разбирал. Покивав, Лис дёрнул струну с самым низким тоном; звук угрюмо растворился в плеске волн.

- О, догадываюсь, кто это может быть... Интригующе. Интригующе и волнующе.

- Почему? - Уна потёрла худое плечо под рукавом блузы. Ветер швырял её волосы в лицо Лису, но тот и не думал подвинуться.

Почему-то от этой подробности Шун-Ди стало неприятно - точно от едва ощутимого изъяна, закравшегося в узор на шёлке или в гайю. Ответ Лиса слушать не хотелось. Он снова развернулся к перилам. В воде мелькнула бледная, изящно прогнувшаяся спина под кипой зелёных прядей... Вот и они.

- Шун-Ди-Го! Отчего ты сегодня один, как сумасшедший отшельник?

Шун-Ди проигнорировал окрик Лиса. Вмешиваться в чужие разговоры - дурное дело, причём не только согласно учению Прародителя. Притвориться, что не расслышал из-за ветра. Да, точно.

- Шун-Ди Благовоспитанный и Благонамеренный! - не унимался Лис; его голос, звонкий и вместе с тем мягкий, разнёсся над палубой. - Чем ты так занят? Считаешь овечек из пены?

Как жаль.

С улыбкой досады Шун-Ди обернулся: Лис махал ему, ухмыляясь во весь ряд ослепительно-белых зубов. Устоять против оборотня - дело нелёгкое; и он сдался.

- Овцы часто возникают у тебя в речи, - отметил он, приблизившись. Белые доски ни разу не скрипнули под ногами. - Тоскуешь по ти'аргской ягнятине?

- Скорее уж - по ти'аргским трактирщицам, - Лис подмигнул. Уна осталась невозмутимой и смотрела строго на Инея. - Ягнятина в Дорелии куда сочнее, как и трава на пастбищах... Не так ли, милорд? - он окликнул лорда Ривэна, сложив руки у рта, и Шун-Ди понял: этот сбор - неспроста. Лису надо сообщить что-то им всем, иначе он охотно продолжал бы любезничать с Уной - хоть до самого Часа Соловья, до глубокой ночи.

- Беседуете о Дорелии?

Лорд Ривэн тоже подошёл и затравленно улыбнулся, борясь с тошнотой. Вблизи было видно, что на щеках у него появились ямы, а глаза обвели тёмные круги.

- О, если честно, не совсем. По-прежнему ти'аргские дела, - Лис осклабился. - Лорд Иггит, оказывается, поведал этой юной даме кое-что интересное о дражайшем наместнике и его подручных. И в... хм... стиле одного из них я, кажется, узнал стиль своего знакомого. Заочного знакомого.

Шун-Ди обеспокоенно огладил бородку (пока он так и не осмелился сбрить её - сколько бы Лис ни потешался). Знакомый оборотня, да ещё заочный, в Ти'арге и прислуживает наместнику... Вряд ли это хорошая новость, видит Прародитель. Очередной зловещий узелок на нитях судеб и событий - именно от таких, как верят в Минши, зависит больше всего.

- И кто он такой?

- Убийца, - Уна ответила раньше, чем Лис начал острить. Она была серьёзнее и грустнее, чем утром - и вообще за время их знакомства, казалось, стала старше года на два. - По приказу наместника он расправился с Нивгортом Элготи, другом моего... - она вытянула руку, чтобы поймать на локоть Инея; точно ручную обезьянку или попугая, мельком подумалось Шун-Ди. - ...моего несостоявшегося мужа. Думаю, он мог претендовать на роль лидера "коронников" с теми же основаниями, что и Р'тали.

- А значит, и на трон, - тихо сказал лорд Ривэн. Похоже, политические дрязги отвлекали его от тошноты.

Уна кивнула и добавила:

- Он перегрыз Элготи горло и разорвал живот. "Коронники" поклялись отомстить.

Наслаждение от убийства, от бесполезной жестокости... Гадость. Извращение закона - каким бы он ни был, священным или людским. Рука Шун-Ди потянулась к чёткам, но мысленно он спросил себя: почему же тогда Лис, не стесняющийся азарта на охоте, ни разу не вызвал у него отвращения? Чего стоят такие неустойчивые нормы?