Хроники Обетованного. Осиновая корона (СИ)

- Он говорит, что союз их племён рад приветствовать дочь Повелителя и её спутников, - перевёл Шун-Ди, поневоле тоже приблизившись. Здесь его знание языка оборотней никого не заинтересовало - как, впрочем, и он сам. Взгляды Двуликих, хмурые и настороженные, изучали только Уну - внимательно, будто выслеживали добычу или стремились вычислить в стаде больную овцу. - Они хотят знать, чем обязаны такой чести.

Сзади раздался громкий и одновременно нежный звук. Музыкальный выдох перерос в трель, перелив мелодии в такт движениям пальцев по дереву. Даже не оборачиваясь, Уна догадалась, что Лис поднёс к губам флейту - а точнее...

- Тутовая дудочка, - с чем-то вроде благоговения произнёс Шун-Ди. - Та самая, твоя?

- Такому счастью, Шун-Ди-Го, - хмыкнул Лис, не удостоив вопрос ответа. - Он сказал - ги'рейн тарси. В конце фразы это ближе к "счастью", чем к "чести".

- Может, отложите ваши переводческие дискуссии? - вздохнула Уна, глядя в жёлто-карие, прищуренные глаза Двуликого. Они и сейчас были какими угодно, только не человеческими. - Скажи, что мы извиняемся за вторжение и за... - она покосилась на лежавшего волка: тот всё ещё не очнулся, и коренастая женщина по-прежнему шептала над ним, запустив пальцы в серую шерсть. Два мелких быстроногих волка, обнюхав его, зачем-то скрылись в лесу - за деревьями и лохматой бахромой папоротников. - За причинённые неудобства. Мы пытались себя защитить.

- Нытьё, - бросил Лис, резко дунув в тутовую дудочку. - Не переводи это, Шун-Ди-Го, не позорь мои воинские раны.

- Он будет переводить всё, что я говорю, - спокойно возразила Уна. Посмотрела на Шун-Ди; как она и предполагала, тот разнервничался и достал чётки. - Пожалуйста.

Человек-волк выслушал слова Шун-Ди и на миг зажмурился. Зеленоглазая женщина в шкуре - руки и ноги её были мускулистыми, как у мужчины, а шею удавкой обвивал шрам - прибавила что-то своё, и одна из лисиц утвердительно тявкнула.

- Они сами сожалеют, что не сразу узнали кровь от крови того, кого ждут долго и напрасно.

- Великолепно! - лорд Ривэн обошёл её слева и, улыбаясь, на кезоррианский манер поцеловал кончики пальцев. Двуликие смотрели на него с мрачным недоумением. - Видишь, Уна, наконец-то достойный приём. А то одни в плен берут, другие стреляют и топчут... Хотя бы у этих господ хватило сообразительности.

"Господа" не относились к тем, чьему гостеприимству была бы рада сама Уна. А её происхождение не относилось к причинам такого гостеприимства. Однако здесь и сейчас она не собиралась это озвучивать.

- Они спрашивают, когда он вернётся, - Шун-Ди перевёл реплику юноши-лиса - тонкого и гибкого, как тростник, - тщетно пытаясь спрятать волнение в голосе. - Когда Повелитель вернётся в Обетованное и вновь принесёт с собой огонь и силу? Наш мир чахнет без него. Двадцать раз листва на северных деревьях стала красной и опала, двадцать раз отшумел сезон дождей, двадцать раз солнце описало свой круг с тех пор, как Повелитель ушёл... Та женщина сказала: не пора ли ему прервать свои странствия? Не пора ли вернуться и править нами, как ему подобает? Ты должна ответить, если ты кровь от крови его.

Ропот, пробежавший по поляне, стал громче; хором с ним по земле поползли солнечные лучи. Уна не знала, как отвечать на всё это, не знала, скорбеть или ликовать.

Что ответил бы сам лорд Альен? Что перевесило бы - гордость от собственного могущества, честолюбие или стыд? Хотел бы он снова стать Повелителем - или, собственно, никогда не переставал быть им, и люди-звери правы?

- Я не могу ответить, потому что не знаю, - сказала она и добавила, глядя в землю - ощущая себя так, будто прилюдно раздевается по чьему-то приказу: - Я сама ищу его, как и они. Как и они, я боюсь и в замешательстве. Я пока мало знаю о Хаосе и о магии - знаю лишь, что хочу найти своего отца. Переведи это.

Намотав на запястье чётки, Шун-Ди покачал головой.

- Не уверен, что такая прямота здесь полезна, Уна. Но - как ты считаешь нужным.

- Ещё скажи, что у нас есть просьба, которая связана с поисками Повелителя, - спохватилась Уна. - Скажи, что это просьба кентавров, но и мы присоединяемся к ней, ибо только они способны помочь нам.

Пока Шун-Ди переводил, Лис наиграл на дудочке короткую мелодию. Она звучала проще, однотоннее и бодрее - совсем не как на лире или ти'аргской флейте, - но Уна узнала "Венок дочери мельника".

Любимая песня матери. Почему сейчас?..

Подойдя, Лис заставил Уну смотреть, как мечутся по отверстиям золотисто-смуглые пальцы. Двуликие либо не придавали музыке никакого значения, либо - как некоторые лисы помоложе - переглядывались и тявкающе хихикали. Похоже, здесь, в отличие от мест Лиса, такие развлечения не были распространены.

- Ты забыла про бедного Иггита Р'тали, - в паузе между куплетами подмигнул Лис. - Опять. Коронникам не помешает подмога, а в Лэфлиенне нет воинов более опытных и сильных, чем мой народ.