Хроники отряда Кси. Противостояние.

Мио успел увидеть, как распахнулась дверь ангара, вожак выскочил наружу с бластером в руке, но палевый горизонт планетоида гас, мир Минахана исчез, сменившись тесным, замкнутым в металл пространством корабельного отсека. Лампы здесь горели ярко, даже слишком ярко. Монотонно гудело неизвестное устройство. Около десятка солдат в мундирах Консеквенсы замерли возле стены.

Мио попытался пятиться, но уперся в стену, не отрывая взгляда от зловещих фигур. «Все кончено, капитана убили, мы попались. Они снова начнут мучить меня... ». Мысли смешались, Мио понял, что задыхается от горя и ярости. Он бросился на ближнего солдата, пытаясь не победить, но хотя бы заставить убить себя и ожидая смертельной вспышки бластера в лицо. Ничего подобного, впрочем, не случилось, темная фигура чуть отстранилась, но Мио въехал противнику кулаком в живот, а потом попытался вцепиться в шею.

– Ну-ка успокой своего приятеля, – буркнул Келли, обращаясь к Ксанте Ке-орну. – Он хоть и мелкий, но сильный, а мои ребята не заслужили такого обращения.

– Успокойся. Тут все свои. Я вернулся за тобой, -- сказал Ке-орн по-сирмийски.

Он взял друга за плечо и, преодолевая сопротивление, кое-как оттащил от десантника. Мио расслабился и отступил назад, ощущая как постепенно стихает приступ неуправляемой ярости. Келли поморщился, вслушиваясь в звуки чужого языка.

– Я сказал ему, что мы не Консеквенса, – перевел Ксанте.

– Он точно все понял и больше не психанет? Ладно. Давайте, займемся Эр-саем. Сержант, отправляй груз вниз, – рявкнул Келли.

* * *

Отчаянный крик заставил Гилмота выскочить из барака.

– Мио!!!

Возглас затих, не получив ответа.

– Да вашу мать, что творится…. Эй, парни, все сюда! Мио куда-то забрали.

Гилмот всматривался во мглу, чувствуя за спиной присутствие соратников, их единство и готовность драться. Вспыхнул светлый след телепортации и погас, оставив на грунте согнутую фигуру. Появившийся сирмиец кое-как встал, выпрямился, и в изумлении уставился на внезапно явившуюся из темноты толпу оборванцев. Кто-то включил фонарь, в луче света на груди изорванного мундира пришельца сверкнули шевроны Консеквенсы.

– Где Мио? – грозно спросил Гилмот. – Куда вы дели его?

– Что? – офицер, казалось, погрузился в состояние искреннего изумления. – Не знаю никакого Мио. Мне ни к чему помнить отбросы.

– Отбросы?!

– А кто вы еще? Немытая сволочь в непонятном месте. Дураки вы все. Проводите меня к губернатору...

– Про что толкует эта задница? Он так говорит, будто жует жратву Коры.

– Этот парень пытается нас пугать и просит губернатора. Дайте ему губернатора! Ха-ха!

– Да, приведите ему губернатора в полночь!

– Он, наверное, гирканец и не знает, что губернатор тут даже в полдень не ходит – боится испачкать сапоги в говне!

– Здесь тебе не Сирма, наглая рожа, Минахан!

– А я его знаю, – мрачно сообщил Гилмот. – Это тот самый ублюдок, который помог состряпать лживое дело о мятеже. У меня из-за него вся кожа в шрамах, а рука криво срослась.

– Готовься к смерти, придурок, если сам явился сюда!

Майор Эр-сай, по-видимому, сориентировался и, сообразив, что опасность реальна, инстинктивно схватился на пояс, но бластера там не обнаружил. После этого он развернулся и бросился бежать со всею возможной скоростью, лавируя и спотыкаясь на кучах отбросов. Двадцать озлобленных ссыльных пустились следом. Страх гнал майора вперед, но противники превосходили его в смысле знания местности. Эр-сай упал, встал, опираясь на испачканные в вонючей жиже руки, потом сделал несколько шагов, очутился в тупике и вжался в стену.

– Будь проклят Ке-орн! Это его выдумки! Пусть Карина сварит мозги этому мерзавцу... Стойте, не подходите... Вы не посмеете.

– Очень даже посмеем.

– Вы же борцы на справедливость. Ваша доктрина запрещает произвол.

– А кто говорит насчет произвола? Мы тебе устроим тебе революционный суд, – заявил Гилмот, хватая майора за воротник. – Потащили его, ребята.

* * *

Эр-сай давно отучил себя от сомнений. Он не сомневался, когда позволил ученым исследовательского дивизиона прикрепить себя к столу и использовать кое-какие приборы. Сомнения не посещали его и позднее – во время долгого и кропотливого следствия по фальшивому делу мятежа, когда приходилось заходить все дальше, используя пытки при допросах не только плебеев, но аристократов. Он не испытывал колебаний и на борту «Атланта», когда разговаривал с Ксанте.

Секреты казались увесистым, но приятным грузом где-то глубоко под ребрами, к тому же Эр-сай помнил про ликвидатор и мучений не боялся. Майор упустил одну-единственную, но неприятную деталь – ссыльных шахтеров Минахана не интересовали его секреты. Сейчас, уже очутившись в кругу смертельных врагов, он подумал, что неплохо бы позвать на помощь, но промолчал, понимая, что крики никто не услышит, и не желая новых унижений.