Хроники отряда Кси. Противостояние.

Они спустились на лифте до жилой палубы и уже близ госпиталя заметили неладное — какую-то сумятицу в коридоре и в приемном отсеке. Взволнованный Шаманов лично вышел навстречу капитану.

-- У нас тут ЧП, товарищ каперанг.

-- Что случилось?

-- Да вышел я в кают компанию, чтобы бой смотреть на большом экране, и в тот самый момент, когда у нас вся защита отключилась, кто-то телепортировал на медицинский склад чужака.

-- Где он?

-- Кто, чужак? Скоропостижно умер. Измайлов, даром, что был не в себе, встал с койки и отключил его пси-ударом. Видимо, очень сильным пси-ударом.

-- Нужно заморозить тело и установить личность.

-- Как скажешь, но там и так все понятно. Супервиро Арман, виновник наших бед. Тело я распорядился убрать. Эпизод неприятный, но без больших последствий.

-- Видимо, копия-клон, -- Русанов вздохнул. — Отрабатывал программу, собирался достать образцы крови и тканей Эсперо. Кстати, про образцы… Уничтожьте их, и дело с концом. Вопрос о меркурианском братстве закрыт навсегда. И, кстати, как там Саня?

-- Физически в норме, но памяти о прошлых событиях не осталось. Не знаю, почему так, думаю, в плену он стер ее сам… Да ты присаживайся, командир. Поговорим как друзья и разговор получится не коротким.

Шаманов лично заварил апельсиновый чай, налил чашку и себе, и капитану.

-- В общем, так… Простые умения — говорить, держать ложку, одеваться, мы Сане восстановили сразу же, -- объяснял он, задумчиво помешивая напиток. – Профессиональную память тоже вернем, Знания пилота, навигатора, да и просто образованного человека у него будут.

-- Это каким образом?

-- Запишем прямо в мозг. За источник информации возьмем учебники Академии. Времени на всё понадобится месяц.

-- А что — так можно было? — спросил пораженный Русанов. — Я то же самое пять лет учил. Эх, сколько времени зря пропало...

-- Э, нет, не торопись с выводами. С мозгом нормального человека так поступать нельзя — память повредить можно. Но в случае с Саней повреждать нечего, и это упрощает задачу.

-- Псиоником он останется?

-- Судя по инциденту с Арманом — да.

-- Ладно. А прежним человеком тоже останется?

Шаманов нахмурился.

-- Вот про это точно не скажу. Понимаешь, Сережа… Он обречен родиться заново и начинать жизнь сначала. Для кого-то это крах, для кого-то благо, для кого-то — испытание, это как посмотреть.

-- А его близкие, друзья, «Алконост»?

-- С этим — никак. Он никогда ничего не вспомнит. Не вспомнит гибель семьи, схватку на станции, смерть Даны тоже.

-- Думаешь, потеря такой памяти к лучшему? Серьезно? Я вот не уверен.

Шаманов только развел руками и продолжил.

-- Что касается отца, друзей и знакомых — с ними придется знакомиться. Я высоко ценю Измайлова-старшего, он человек деликатный, умный, так что все поймет правильно. А ты или я… Если Саня наладил с нами контакт в первый раз, сможет и во второй. Нам всем понадобится терпене. Да ты не хмурься, командир, сходи в лазарет сам, посмотри ситуацию...

* * *

Рыжая, неровно остриженная незнакомка встретила Русанова в общей палате. Она была худа и бледна, на зажившей под регенератором коже еще оставались розовые пятна. И все-таки, несмотря эти следы, женщина отличалась редкой красотой.

-- Кто вы?

-- Тара Болсонару. Я была без сознания, но, говорят, что вы спасли меня, капитан.

-- Вас спас наш корабельный десант. Да, мы встречались на крейсере. Простите, что не узнал и не поздоровался. Визор шлема искажает лица. Как ваше здоровье?

-- Гораздо лучше. Здешний доктор — чудотворец.

-- Я ему предам, а вы пока отдыхайте. Когда поправитесь полностью, высадим вас в безопасной колонии. Местные власти помогут перебраться на Землю.

--Простите, но можно мне остаться на борту? Я готова работать, хотя бы в камбузе или санитаркой. Понимаете, у меня не осталось никого.

-- Совсем нет родных?

Женщина покачала головой.

-- Хорошо, я это обдумаю, а потом поговорим, -- пообещал Русанов.

Он шел дальше, между рядами коек, заполненных ранеными в последнем бою -- теми, кто почти излечился и теми, кто еще ожидал операций. При виде капитана у людей светлели лица.

-- Здорово, что вы вернулись на «Алконост», товарищ каперанг.

-- Спасибо, что спасли Измайлова.

-- Вам спасибо за мужество, товарищи.

… Псионик лежал в отдельном боксе — его безмятежный взгляд остановился на капитане.

-- Что это за место? — спросил он с легкой улыбкой.

-- Госпиталь фрегата «Алконост-2», -- ответил Русанов, стараясь не показывать грусти.

-- Госпиталь… Значит, я заболел?

-- Ничего серьезного, недомогание скоро пройдет.

-- Меня тут утешают, а я-то, наивный, готов верить, -- Измайлов улыбнулся чуть пошире. — Простите, не помню вашего имени, -- спохватившись, добавил он.

-- Сергей Русанов.

-- Русанов. Сергей. Надо запомнить. Я почему-то знаю -- мы станем друзьями.

* * *

На борту фрегата «Атлант»