Хроники ротмистра Кудашева

В Герате отметившись в консульстве же, сменил костюм, сходил в хамам, побывал у цирюльника, обзавёлся багажом истинного джентльмена, получил в банке некоторую наличность в афганских рупиях и в индийских мохурах. Ночевал в приезжем доме при миссии.

В девять утра занял место в почтовом дилижансе, отправлявшемся в Кабул.

Я торопился.

На то были две причины. Конечно, я должен был успеть застать Мак’Лессона живым, если он, действительно, смертельно болен. Вторая причина была связана со временем года. В восемнадцатом году ранняя зима закрыла горные перевалы в середине сентября. А какой сегодня день? Двадцать седьмое сентября! Ого. Как бы мне не пришлось зимовать в какой-нибудь горной деревушке, греться у кизячного огонька и кормить собственной плотью индийских кровососов…

В Кабул прибыл второго октября.

Прошу прощения у моих возможных читателей. О достопримечательностях пройденного мною пути им придётся почитать в ином повествовании. Поверьте, в этой гонке мне было ни до красот осенней природы, ни до исторических памятников культуры и архитектуры. Пишу эти строки и переживаю всё заново.

От Кабула до Пешавара я ещё пользовался услугами английской королевской почты.

Впервые пересёк границу Афганистана с Британской Индией через знаменитый Хайберский  перевал или проход через хребет. Хайбер впечатляет. Легко было представить, как через эту узкую щель, местами сжимающуюся до пяти метров со стенами скал, поднимающимися на высоту более километра, проходят войска Александра Македонского, Надир-Шаха, Тамерлана… Кто только не завоёвывал Индию. Но удержались в Индии только англичане. Навсегда ли?

Пешавар был конечным пунктом. Далее мне предстоял долгий и трудный путь по горным тропам до самого Гилгита. Искать транспорт, погонщиков и носильщиков в Пешаваре пришлось самому. Кое-как добрался до Абботтабада. Там белый сахиб без свиты и охраны вызвал у местных ушкуйников нездоровый интерес. Меня заманили для переговоров в дальний угол рынка домашнего скота и попытались ограбить. Пришлось достать наган, вынесенный мною ещё из ашхабадской тюрьмы. Грабители разбежались, а мне пришлось свести знакомство с местной туземной полицией. Знакомство завершилось договором, по которому полицейский, сам себя называющий «полковником», за мизерную, по моим понятиям, плату организовал отряд из десяти конных полицейских. Обязался доставить меня в самый короткий для этого времени года срок, в Гилгит. В свою очередь, я пообещал приз в тройном размере, если успеем в Гилгит к 20-му октября.

Так, путь от Кабула в Гилгит через Джелалабад, Пешавар и Абботтабад длиной в 872 километра или пятьсот сорок две мили был пройден за восемнадцать дней. В Гилгит мы прибыли двадцать первого октября. Я щедро расплатился с «полковником» и его полицейскими. Они, не задерживаясь, тут же развернулись в обратный путь.

Не без труда я нашёл себе приличное место для ночлега.

Двадцать второго октября в день моего пятидесятипятилетия на город обрушился снегопад.

С тоской я смотрел сквозь снежную пелену на далёкие ледяные вершины. Я попал в холодную мышеловку, из которой, как я думал, мне не суждено было выбраться до весны. Сам не заметил, как вместо «Господи, помилуй!», подумал: «Ом мани падме хум!»!

Местный заминдар-помещик по имени Рама, в скромном доме которого я остановился, старался угодить мне изо всех сил. Не безвозмездно, конечно. Он был готов пережарить и скормить мне в один обед всех цыплят из своего птичника, день и ночь кипятить воду для медового чайно-лимонного напитка, однажды похваленного мною.

На следующее утро меня разбудил его визгливый голос. Заминдар грозил метелкой двум молодым мужчинам, восседавшим на пегих гималайских лошадках, кричал на них что-то на деванагари. Незваные гости, так же, как и я не понимали заминдара.

Рама вернулся с веранды в комнату, снял со стены прадедовский фитильный мушкет-мультук. Я остановил заминдара, вышел на веранду сам.

Всадники, увидев меня, спешились. Подняв вверх правые руки, в один голос произнесли хорошо знакомые мне слова приветствия:

– Гея соу, АлЕксандре!

Я ответил, как положено:

– Зито то айонио елио Неаникос Хелайос Агни-Ра!

Обернулся к своему хозяину. Заминдар Рама стоял, раскрыв от удивления рот и выпучив глаза. Я спросил Раму на хинду, не позволит ли он принять в его доме моих друзей. Рама доброжелательно закивал головой, был готов кинуться на кухню отдавать приказания готовить обед и накрывать на стол. Его остановил голос старшего из пришельцев. Он сказал на киштвари, обращаясь ко мне:

– Именем нашего басилевса, Александр, просим вас немедленно ехать с нами. Мы должны пройти перевал, пока это ещё возможно, пока снег еще не успел слежаться. У нас есть всего несколько часов!

Мне пришлось срочно распрощаться со своим  заминдаром.  Рассчитаться с ним, собрать свои пожитки.