Хроники странствующего кота

Отец Ёсиминэ, бывший главным распорядителем на похоронах, не собирался наследовать хозяйство матери и хотел передать землю и дом жившим неподалеку родственникам, которые уже давно обрабатывали ее поле и огород – с тех пор, как она одряхлела и физический труд стал ей не под силу. Это было бы естественным развитием событий, однако Ёсиминэ высказал пожелание унаследовать бабушкино хозяйство. Родственники пытались отговорить его от этой затеи, мол, и денег толком не заработаешь, и руки будут связаны, когда придет время искать невесту, но Ёсиминэ стоял на своем. Отцу была безразлична судьба сына, и он сделал все так, как хотел Ёсиминэ.

– Ну, сам видишь, родственники знали, что говорили, – до сих пор жены нет и не предвидится.

– Если бы я был женщиной, то спал и видел бы поселиться тут, – возразил Сатору.

– Если встретишь женщину с такими взглядами на жизнь, познакомь, – с горечью уронил Ёсиминэ и плеснул себе в стакан еще немного сакэ.

Они уже закончили вечерний обход полей, и теперь можно было поужинать. Сатору выпил за компанию немного пива, но потом перешел на ячменный чай. Прежде он мог выпить порядочно, однако в последнее время алкоголь давался ему все труднее.

– Завтра я уезжаю… Но перед отъездом хотелось бы навестить бабушкину могилу, – сказал вдруг Сатору.

Могила была на холме, сразу за домом Ёсиминэ. На грузовичке пять минут езды.

По случаю приезда старого друга Ёсиминэ хотел посидеть подольше, однако привычка рано ложиться и рано вставить пересилила – он не дотянул и до полуночи.

* * *

Утром Сатору с Ёсиминэ сразу же сели в грузовичок и уехали. Наверное, на могилу бабушки, о чем они, собственно, и договаривались накануне вечером.

«Отлично, – подумал я. – Я пока займусь делом. Нужно кое-что закончить».

Эй! Ты, рыже-полосатый! Помнишь вчерашний урок? Сейчас я поучу тебя драться.

Я сморщил нос и прижал уши. Ну, что ты будешь делать, когда увидишь такого разъяренного кота?

Рыжий котенок тотчас же собезьянничал – сморщил нос, прижал уши, выгнул спину, поднял шерсть на загривке и распушил хвост.

Отлично, молодец!

Ну а теперь последний тест. Произведи впечатление на Ёсиминэ. Когда я сделаю вот такую злобную морду, сразу встань в бойцовскую стойку. И продолжай в том же духе, пока мы не уедем. Не расслабляйся!

Рыжий табби успел уже много чему научиться, когда вернулись Ёсиминэ с Сатору. Прикинув, когда они могут войти в комнату, я велел котенку принять боевую позу.

Шерсть у него встала дыбом на всем теле, и он мгновенно раздулся, превратившись в круглый меховой шарик. Ему явно хотелось блеснуть достижениями перед Ёсиминэ.

– Что за черт?! – озадаченно вскрикнул Сатору. – Вчера они так хорошо играли. Не понимаю, что произошло! Так внезапно…

– В самом деле! Знаешь, Сатору, котята – они такие непредсказуемые.

– Похоже, у него испортилось настроение.

– Возможно, наутро он забыл, как играл вчера, – поддержал его Ёсиминэ.

– Давай немного понаблюдаем за ними. Может, и впрямь просто не в духе.

Сатору планировал выехать до обеда, но ему пришлось задержаться почти до вечера. Он испробовал все методы, какие только возможны, – даже разводил нас с котенком по разным комнатам.

Но – увы! – котенок продолжал вести себя агрессивно вплоть до нашего отъезда. Всякий раз, когда я провоцировал его, он вставал в боевую стойку. Так сказать, вошел во вкус. Превосходно для такого маленького котенка! Если будет продолжать в том же духе, из него, пожалуй, выйдет толк.

– Давай ты оставишь Нана у меня, а сам вернешься в Токио. Пусть поживет здесь несколько дней, возможно, они привыкнут друг к другу, – предложил Ёсиминэ, возвратившись домой после утренних работ на огороде.

– Вряд ли, – с сомнением в голосе ответил Сатору. – Нана тоже, кажется, разозлился, посмотри, он даже в переноску забрался. Не думаю, что из этой затеи выйдет что-то путное. Очень жаль, но если они так невзлюбили друг друга, будет жестоко заставлять их общаться насильно.

– Ты так считаешь? Да, в самом деле, очень жаль. Такой хороший кот!

Ёсиминэ, это вовсе не потому, что ты мне не по нраву. Не думай обо мне слишком плохо… Но я пока не готов расставаться с серебристым фургончиком.

Сатору все еще колебался, но рыжий табби корчил такие злющие рожи, не оставляющие сомнений в его худших намерениях, что Сатору в итоге сдался. Придерживая переноску, он забрался в серебристый фургончик.

– Очень жаль, что все так получилось!

– Да… только при этом вид у тебя что-то больно радостный, – поддел его Ёсиминэ.

Сатору только крякнул в ответ. Ёсиминэ попал в самую точку.