Хроники судебных баталий. Реальные истории практикующего юриста

Да, чуть не забыл. В ходе судебного разбирательства мною было заявлено о пропуске срока исковой давности. (Это важно, поскольку суд не применяет срок исковой давности без соответствующего заявления ответчика, соответственно, у суда нет обязанности отказывать в иске без такого заявления, даже если этот срок пропущен.) Сергей обратился в суд спустя 15 лет, а значит, срок ему нужно было восстанавливать. Адвокат истца подал заявление, в котором ссылался на несовершеннолетний возраст его доверителя, однако суд срок не восстановил, поскольку истец обратился спустя пять лет после достижения им совершеннолетия. Поэтому мы ко всему прочему заявили о пропуске истцом срока исковой давности.

В данном случае судья вправе не рассматривать гражданское дело по существу, то есть не допрашивать свидетелей, не запрашивать другие доказательства, если срок давности по исковым требованиям пропущен: истечение срока давности является самостоятельным основанием для отказа в иске. Но судья решил разобраться в деле досконально.

Мать истца была крайне недовольна исходом разбирательства — в адрес судьи, ответчика, его представителя, то есть меня, летели проклятья и оскорбления. Судья этого не слышал, а мы с моим доверителем не стали отвечать взаимностью, просто молча ушли. Однако на этом история не закончилась.

Спустя некоторое время Анна снова пришла ко мне с повесткой. Теперь в отношении нее шел процесс у мирового судьи по обвинению в оскорблении. Раньше оскорбление было преступлением, причем частного обвинения, то есть возбуждалось по заявлению потерпевшего. В настоящее время данное деяние декриминализировано, то есть трансформировалось в административное правонарушение, ответственность за которое предусмотрена не Уголовным кодексом РФ, а Кодексом РФ об административных правонарушениях.

Я не веду уголовные дела, поскольку для этого кроме интереса нужен статус адвоката. Ни того, ни другого у меня нет. Но Анна настаивала на том, чтобы защищал ее именно я. Законодательная возможность встать на защиту моей клиентки у меня была: по уголовным делам, рассматриваемым у мировых судей, статус адвоката не обязателен, достаточно высшего юридического образования. После долгих переговоров было принято решение, что я буду защитником по этому делу.

Мать Сергея, назовем ее Варвара Степановна, указала в заявлении, что в здании суда, возле зала судебного заседания, при рассмотрении дела о признании договора приватизации недействительным моя подзащитная назвала ее нехорошими словами, тем самым унизив ее честь и достоинство. Конечно же, все было наоборот, но заявление уже рассматривается в суде, и просто сказать «Да это ложь!» было недостаточно.

Судья очень подробно опросил свидетелей, присутствовавших при инциденте в суде, отобрав немного работы у меня и моего коллеги с противоположной стороны. Возник вопрос: а было ли оскорбление не как факт, а как суть. Для разрешения этого вопроса была назначена лингвистическая экспертиза, результаты которой должны были прояснить, является ли «обзывательство» унижающим честь и достоинство личности. В итоге эксперт заключил, что слово «тварь» не может быть оскорблением.

Суд вынес оправдательный приговор, после которого Анна больше никогда не видела своих нечестных родственников.

Право ребенка на жилье

С Ядвигой наше сотрудничество началось очень давно, и на протяжении всего этого времени у нее регулярно появлялись юридические проблемы. То бывший супруг не платит алименты, то налоговая неправильно делает начисления, то управляющая компания не чинит крышу, и квартиру заливает…

14 лет назад Ядвига во второй раз стала мамой. Отец ребенка был очень рад рождению сына. Поскольку молодой семье негде было жить, их приютил свекор Ядвиги, волевой мужчина, офицер в отставке. Дедушка сначала был гостеприимен и радушен, но постепенно отношение к родственникам переменилось. Дед часто ворчал по поводу и без: ему не нравилось жить вместе с сыном и его семьей. А тут Роберт, отец ребенка, заинтересовался другой женщиной, и в один прекрасный момент, вернувшись с детьми домой после отдыха на даче у родителей, Ядвига не смогла попасть в квартиру. Ключ не подходил к замку, а из-за двери дедушка сообщил, что они теперь в этой квартире нежеланные гости.

Созвонившись с Робертом, Ядвига узнала, что отношения между ними прекращены.

Со слезами на глазах изгнанники побрели на остановку, чтобы уехать обратно к родителям, поскольку жить было негде. Несколько раз Ядвига пыталась попасть в квартиру, чтобы хотя бы забрать оставшиеся там вещи. Но дед был неумолим: пускать ее в жилище он категорически не соглашался.

Прошло несколько лет, и Ядвиге потребовалась для сына справка с места жительства. Каково было ее удивление, когда ей сообщили, что сын больше не зарегистрирован в квартире, откуда их выгнали и не хотели больше пускать.