Хроноагент. Гексалогия

– Сейчас – шестнадцать. Кроме того, по мере проезда кареты мои люди будут сниматься и следовать за ней.

– А если засада будет на первой же точке?

– Предусмотрено и это. Де Вордейль знает в Млене группу кадетовартиллеристов. Они будут связными.

– А что, если засады будут во всех точках? У де Ривака людей на это хватит.

– Тогда это будет самый тяжелый, но зато самый вероятный случай. Тогда придется положиться на то, что о мушкетерах не зря говорят, что один стоит десятка.

– Где будешь ты?

– У оврага. На месте возможной первой засады.

– Логично. Давай теперь уточним коекакие детали. Я не зря провел здесь эти два дня, облазил все кусты и каждый переулок.

Полтора часа мы беседуем таким образом. Со стороны это, должно быть, выглядит нелепо. Сидят два человека, смотрят друг на друга, показывают чтото на карте и при этом не издают ни звука. Только улыбаются иногда. Мы не можем удержаться от улыбки при мысли о том, как бесится сейчас Маринелло, или как его там.

Закончив обсуждение, мы спускаемся в обеденный зал. Там уже сидят мои мушкетеры. Я предупреждаю их, что надо быть готовыми завтра утром, к пяти часам. Мы с Андреем усаживаемся за стол.

В зале людно. Кроме постояльцев отеля, здесь немало горожан. Мы с Андреем беседуем на отвлеченные темы, понимая, что каждое наше слово сейчас может слышать Маринелло. Ну и пусть послушает наши споры на литературные темы. Увлекшись этим разговором, я даже не сразу замечаю, как гул голосов перекрывает музыка. Высокий молодой человек и красивая девушка в яркокрасном бархатном платье двигаются между столами и поют под гитару дуэтом.

После каждой песни посетители награждают артистов аплодисментами и золотыми или серебряными монетами. Молодой дворянин, сидевший за соседним с нами столом, после одной песни выскочил на улицу и вернулся с большим букетом роз, который он преподнес певице. Девушка приняла цветы с грациозным реверансом.

Вдруг концерт прерывается неожиданным вторжением. Между столами проходит высокий, крепко сложенный монах в коричневой сутане и хватает девушку за руку….

– Ты опять здесь! Ты опять совращаешь добрых христиан! Не тебе ли я говорил, что это плохо кончится? Теперь тебе не избежать темницы, а там и костра!

Сзади слышатся одобрительные возгласы. Оборачиваюсь и вижу целую толпу вооруженных людей, стоящих в пространстве между входом в зал и столами. Люди де Ривака, догадываюсь я.

Монах отбирает у девушки гитару и разбивает ее о пол. Партнер певицы, видимо, хорошо зная этого монаха, бледнеет и начинает пятиться. Печальный звон струн разбиваемого инструмента сливается с жалобным криком девушки. Тогда я решаюсь.

– Эй ты! Барбос! – кричу я, не вставая с места. – Оставь девушку в покое и покинь это помещение!

Монах медленно оборачивается, как бы не веря, что это к нему обращаются подобным образом. Я уже знаю, что это провокация де Ривака, но отступать нельзя.

– Да, это я! Что ты вылупил свои рачьи глазищи? Ты слышал, что тебе сказали? Так не заставляй повторять!

– А что здесь делает императорская гвардия? – как бы озадаченно спрашивает монах, обращаясь, однако, к своим людям.

– А им, видимо, меченосцы мало бока помяли, так они сюда за добавкой приехали, – отвечает ктото из хохочущей толпы.

Я выжидаю, пока стихнет хохот, и спокойно говорю:

– Ну, вот что. Я даю тебе минуту на то, чтобы ты оставил это помещение и забрал с собой этих жеребцов, которые только ржать и способны.

Краем глаза замечаю, что молодой дворянин поднимается изза своего стола.

– Неужели непонятно, – заканчиваю я, – что вы нам мешаете?

Если бы сегодня утром, собираясь в дорогу, я не надел под камзол кольчугу, мне пришлось бы плохо. Метко брошенный нож ударяет меня между лопаток.

– Вот с этого и надо было начинать, – говорю я, вставая, обнажая шпагу и доставая револьвер. – Давно бы так! За дело, мушкетеры!

Команду не надо повторять. Сверкают клинки, гремит несколько выстрелов. Мушкетеры и гвардейцы быстро вытесняют вооруженную толпу на площадь, где бандиты разбегаются, оставив несколько убитых и раненых. Особенно отличился молодой дворянин. Он был вооружен не шпагой, а узким обоюдоострым мечом, которым владел весьма искусно.

Монах исчез так же незаметно, как и появился. Артисты принесли девушке новую гитару, слуги расставили опрокинутую мебель, принесли перемену вин и закусок. Застолье продолжалось под возобновившееся выступление артистов. Молодой дворянин подходит к нам и представляется:

– Сэр Ричард Стэплтон из Англии.

– Граф Джордж Саусверк, – отвечаю я.

– Граф Анри де Легар, – представляется Андрей.

– Мы с вами земляки, граф! – обрадованно говорит сэр Ричард, когда я предлагаю ему место за нашим столом. – Давно вы из Англии?

– Порядочно. А вы?