Хронос и Деймос (СИ)

- Знаешь, - Гарри отложил книгу на край непривычно-чистого стола и откинулся на спинку кресла, - Северус сказал, что я найду ответ, только если хорошо знаю его. Это своего рода… проверка, понимаешь? Так вот. Мне кажется, что и он должен был достаточно изучить меня, чтобы знать, что я не приду в восторг от подобного подбора ингредиентов. Он не стал бы готовить яд, в состав противоядия к которому входят столь отвратительные мне вещи.

- Нельзя сделать что-то действительно эффективное и не замарать рук. Кому, как не главе аврората знать об этом.

- Есть такое понятие, как меньшее из зол, Рег. Добавь сюда интересы определенного круга людей, включающего в себя тысячи простых обывателей, и…

- Семья превыше всего, Дейм, - жестко припечатал Регулус. – Так меня учила мать, и она была права. На этом стоит наш род.

- Я помню. Собери, будь добр, все книги, переведенные Северусом, я вернусь через несколько часов.

- Как в прошлый раз?

- Ничего не могу обещать. Сделаешь?

- Ты же глава рода, - усмехнулся Рег. – Разве я могу нарушить твой прямой приказ?

- Это просьба.

- У главы рода нет такого понятия, Дейм. Иди, я все сделаю.

Гарри вздохнул и поднялся. Ради Северуса он был готов вешать и собственноручно топить жир для свечей, но надеялся этого избежать. Всю жизнь он старался избегать лишней жестокости, сдерживать дурной нрав и явно темные наклонности, унаследованные вместе с родом от Сириуса. Вот и сейчас Гарри был на самой грани, за которой могло быть все, что угодно. Но он решился бы ее переступить, если бы не был абсолютно уверен, что любящий его Северус никогда не поставил бы его перед таким тяжелым выбором, не стал бы дразнить ту Тьму, что жила в нем, не испытывал бы его выдержку лишний раз. Значит, ответ должен найтись в Робийяр-мэноре.

***

В кабинете было тихо. Чистый стол, молчаливый портрет Деймоса, удивительно яркий и живой. Теперь, глядя на него, Гарри испытывал совсем другие чувства – воспоминания обступали, возвращая в ту напоенную солнцем и любовью неделю, когда Северус принадлежал только ему. Золотистые искры в глубине любимых темных глаз, редкие улыбки, страсть.

- А сколько раз ты вспоминал Палермо, Северус? Сколько раз, сидя здесь, сожалел о том, что нельзя вернуться туда?

Гарри подошел к портрету ближе, стараясь абстрагироваться от себя-великолепного, изображенного Алонсо с удивительным мастерством, и принялся рассматривать фон. Темное кресло с ажурной, удивительно искусной резьбой, складки небрежно сдвинутого ковра, тяжелый резной комод, инкрустированный перламутром, с сотнями мелких потайных ящичков, несколько бутылочек с притертыми хрустальными пробками, стоящие на поверхности стола.

- Погоди-ка, - Гарри достал палочку и наложил на себя заклинание острого зрения. - Atr'opa bellad'onna, Dat'ura stram'onium, а это что? Ну-ка… Sanguinem Deimos. Значит, белладонна, дурман и моя кровь, да? И никаких черепов? Черт, Сев, ты бесподобен! Уверен, что мастер и не в курсе того, как ты использовал его шедевр. Я отчего-то уверен, что никаких пузырьков, да с еще настолько тщательно прорисованными этикетками там не было. А это что?

Гарри принялся рассматривать ножку кресла, у которой на ковре обнаружился читаемый текст, принятый им издалека за тень. Удивительно мелкими, но четкими буквами были выведены несколько строк.

- Кажется, у меня есть рецепт основы. Сев… ты самый лучший супруг. Надеюсь только, что я нашел все ингредиенты, и не забуду что-нибудь важное.

Он еще раз внимательно осмотрел портрет, обнаружив еще пучок валерианы и стопку странных пластинок, в которых признал магическую слюду, и довольный отправился домой.

Там, перелистав все найденные Регом книги, он по составу нашел тот самый рецепт, выправленный рукой Северуса, совсем как тогда, в учебнике зелий за шестой курс.

- Пинту крови существа, связанного с отравленным магически, вылить в золотой котел, дно которого выстлано розовой слюдой. Когда кровь из ярко-красной станет бордовой, нагревать ее медленно, используя не простую горелку, а щепу из супружеского ложа. Каждый час добавлять по капле семени, полученного в момент акта, по любви свершаемого, да по листку валерианы, дабы страсть, в семени несомая, не выплеснула зелье из котла. Когда семя исчерпается, погасить огонь и убрать основу в темное место, накрыв простыней, пропитанной потом людей, страстно любящих друг друга, и дать настояться седьмицу. Потом, по истечении недели, зелье процедить, добавить одну мерку сока белладонны и три семечка дурмана, после чего сразу же, не дав вскипеть, законсервировать состав, убрать в серебряный ларец и не доставать, пока не придет время варить снадобье на его основе.

Гарри потер лоб, где когда-то был знаменитый шрам, и задумался.