Хронос и Деймос (СИ)

Люциус несколько раз внимательно прочел ритуал и сосредоточенно кивнул, давая понять, что можно начинать.

- Кольца в сундучке, - сказал ему Деймос и, аккуратно переступив линии, начертанные на полу, пошел к алтарю. Северус последовал за ним, по-прежнему не проронив ни слова, таков был обычай – принимаемый в род должен хранить молчание с тех пор, как надел рубаху, вплоть до момента, когда нужно будет произносить слова обета. Когда-то в древности это символизировало верность главе рода и чистоту помыслов, обещание хранить доверенные родовые тайны. Теперь же это было просто традицией.

Люциус остался за пределами магической фигуры. Он достал палочку и наложил на помещение специальные заклинания, представляющие собой сложную связку из чар конфиденциальности, правды, выявления корыстности и нечистоты помыслов. Выбранный ритуал был сложным, и если все получится как надо, он свяжет помолвленных и Свидетеля особыми узами, делая Малфоя кем-то вроде доверенного лица, к которому можно будет обратиться за помощью. Таких магических помолвок с каждым годом заключалось все меньше, потому что мало кто из магов соглашался на роль вечной жилетки для новобрачных.

- Я, Люциус Абрахас Малфой, согласно ранее достигнутым договоренностям, призываю магию в свидетели: творимое происходит по обоюдному согласию сторон, и с условиями союза партнеры ознакомлены.

Чары, наложенные Малфоем, низко загудели, подтверждая его слова. Деймос, взяв Северуса за руку, вторую положил на алтарь и заговорил:

- Северус Тобиас Снейп, готов ли ты связать свою судьбу со мной, Гарри Джеймсом Орионом Поттер-Блэком, главой двух родов, дабы, что бы ни случилось, быть со мной, в болезни и здравии, богатстве и бедности, в мире и на войне? Быть со мною на одной стороне, защищать и заботиться, самому принимать мою помощь? Делить со мной сладость триумфа и горечь поражений, гнать моих врагов, принимать моих друзей? Учить и учиться самому? Быть милосердным к моим промахам в горькие минуты, а в радостные напоминать, что все проходит? Растить наших детей, будь они таковыми по крови или магии? Жить со мной, любить и уважать меня, сплетая силу, жизнь и магию, чтобы даже смерть не разлучила нас?

Алтарь мягко засветился, а свечи запылали еще ярче, будто вместе с главой рода ожидая ответа нареченного. Северус тоже положил ладонь на камень, и под высокими сводами раздался его чуть хриплый голос:

- Готов ли ты, Гарри Джеймс Орион Поттер-Блэк, глава двух родов, связать свою судьбу со мной, Северусом Тобиасом Снейпом, дабы, что бы ни случилось, быть со мной? Прощать мне слабости, любить и уважать меня в болезни и здравии, богатстве и бедности, в мире и на войне? Быть со мною на одной стороне, защищать и заботиться, самому принимать мою помощь? Делить со мной сладость триумфа и горечь поражений, гнать моих врагов, принимать моих друзей? Учить и учиться самому? Быть милосердным к моим промахам в горькие минуты, а в радостные напоминать, что все проходит? Растить наших детей, будь они таковыми по крови или магии? Сплести силу, жизнь и магию, чтобы даже смерть не разлучила нас?

- Да. И в том клянусь тебе, Северус.

- И я тебе клянусь… Гарри.

- Свидетельствую! – подтвердил услышанное Малфой, а его магия свилась тонким жгутом и притянула женихов друг к другу. – Пусть кольца эти будут вашим залогом друг другу, - он отлевитировал сундучок в центр магической фигуры, и Деймос торжественно надел серебряный ободок Северусу на палец. Тот чуть поморщился от мгновенной боли, когда тончайшие иголочки, расположенные на его внутренней стороне, впились в кожу, и тоже последовал его примеру.

Как только боль в пальце утихла, из алтаря появилась призрачная блестящая лента и связала их запястья, свечи еще раз ослепительно вспыхнули и потухли, а Деймос привлек к себе будущего супруга и поцеловал, стараясь вложить в этот поцелуй все свои чувства.

Малфой, не переставая удивляться, смотрел на раскрасневшегося, едва заметно взволнованного Снейпа, отвечающего на поцелуй, и пытался понять, как его вообще можно воспринимать в качестве объекта сексуального интереса? Худой, нескладный, с желтоватой кожей и вечно неухоженными волосами, склочный, вспыльчивый, въедливый. Да еще, если верить Драко, и ненавидевший Поттера в Хогвартсе до зубовного скрежета. Неисповедимы пути странных капризов чистокровных лордов, а воспитанным аристократам не пристало задумываться над чужими причудами… если, конечно, нельзя их использовать. На этой мысли сознание будто заклинило. С одной стороны, Люциус ощущал в Поттер-Блэке равного, сильного и опасного соперника, иметь которого во врагах было бы крайне нежелательно. Но… с другой стороны, тринадцатилетний Поттер этого времени ни о чем не подозревает, а уж с учетом их со Снейпом взаимоотношений…

Тут его собственные чары искренности тревожно загудели, и Малфой мысленно чертыхнулся, когда Деймос наконец оторвался от своего Снейпа и нехорошо на него посмотрел.