Хрупкое равновесие

Манек отошел от стола и подошел к окну. Не все всегда кончается плохо — и он докажет это. Первым делом навестит друзей. Ома, который, наверняка, счастливо женат, его жену и двух-трех малышей, не меньше. Интересно, как их зовут. Мальчика, конечно, Нараяном. И Ишвара, гордого двоюродного деда, радостно улыбающегося при взгляде на свою швейную машину, и воспитывающего малышню: нельзя подходить близко к вращающейся ручке и быстро скачущим иголкам. И тетю Дину, присматривающую за шитьем одежды на экспорт в своей маленькой квартире, управляющую домом и распределяющую обязанности на кухне.

Да, он увидит все это собственными глазами. Пусть в мире много страдания, но и радости достаточно — да, надо только лучше вглядеться. Скоро он вернется, возглавит магазин и наладит производство «Кохлах-колы». И тросы, держащие фундамент, надо будет укрепить. Обновить дом. Поставить новый аппарат для закупорки бутылок. Денег он скопил достаточно.

Миссис Кохлах подошла к сыну и тоже встала у окна. Его руки так сильно вцепились в подоконник, что побелели костяшки пальцев. «Сильные руки — как у отца», — подумала она.

— Снова находят тучи, — сказал Манек. — Ночью опять польет дождь.

— Да, — согласилась мать, — и значит, завтра все будет зеленым и свежим. Чудесный будет денек!

Манек обнял мать, как всегда обнимал по утрам в детстве, хотя сейчас был вечер. Ее счастливый вздох был еле слышен. Она крепко и одновременно нежно сжала обнимавшую ее руку.

Дождь повсюду сопровождал Манека — в горной местности, и на равнине, и все тридцать два часа, что он ехал в поезде на юг. Он чуть не опоздал на поезд — автобус, идущий от городской площади до вокзала, увязал в грязи. Вчерашний день не выполнил своего обещания — он не подарил людям солнечную погоду и роскошную, напоенную влагой зелень: дождь по-прежнему лил не переставая. Но в конце пути, когда Манек выбрался из толчеи и шума вокзала, городские улицы сверкали чистотой после затяжного ливня.

Такси не было. Манек стоял у края тротуара. Все вокруг было в лужах — чемодан некуда поставить, и он просто переложил его из одной руки в другую.

Тут он заметил в плите трещину. Из нее лезли черви. Темно-красные нити скользили по мокрому от дождя тротуару. Phylum Annelida. Некоторых давили пешеходы. Но на их место лезли десятки других, скользя по мокрой поверхности, переползая через мокрых сородичей.

Пока он ждал такси, время незаметно повернуло вспять, а тротуар превратился в ванную комнату тети Дины. То было первое утро в ее квартире, он слышал, как она его зовет, но не мог сдвинуться с места, глядя как копошащийся живой комок вползает сквозь сливное отверстие в ванну. Тетя потом его долго дразнила. Манек улыбнулся воспоминанию. Трещина почти освободилась от червей, последние из них благополучно перебрались в канаву.

Манек решил провести вечер с родственниками матери, чтобы уже покончить с этим делом. Тогда завтра он целиком отдастся встрече с тетей Диной, Ишваром и Омом.

Такси с шумом остановилось рядом. Шофер, выставив наружу локоть, выжидающе смотрел на Манека, предчувствуя приличный заработок.

— В «Гранд Отель», — сказал Манек, открывая дверцу.

Помывшись и сменив рубашку, Манек неохотно, но смиренно отправился к семейству Содавалла, где его ожидал пылкий прием. В течение вечера он покорно разрешал называть себя Маком, стараясь уклоняться от объятий, похлопывания по спине и прочих любезностей, чувствуя себя призером на собачьей выставке.

— Какой удар мы пережили, узнав о смерти твоего папы, — говорили они. — Жаль, что вы так далеко живете — мы не смогли даже поехать на похороны.

— Ничего. Я все понимаю. — Манек вспомнил, как отец отзывался о Содавалла — в них нет огонька, они глуповаты, могут заговорить до смерти. А под конец и сам отец утратил природную живость, «огонек». Внезапно на Манека накатила усталость, визит утомил его. Он чувствовал — еще немного, и он может потерять сознание. Поднявшись, он откланялся.

— Я очень рад, что повидал вас.

— Останься у нас, проведем вместе вечер, — настаивали родственники. — Как будет приятно! Утром приготовим тебе омлет и запеченных креветок.

Манек решительно отказался.

— У меня вечером деловое свидание. И ранняя встреча за завтраком. Нужно возвращаться в гостиницу.

Такие вещи они понимали. Особенно поразил их деловой завтрак. Прощаясь, родственники желали ему всего самого лучшего и просили приезжать почаще.

— Не лишай нас радости видеть тебя, — говорили они.

По пути в гостиницу Манек заехал в авиакомпанию и проверил бронирование. Служащий подтвердил заказ.

— Билет на послезавтра, сэр. Вылет в 11.35. Просьба прибыть в аэропорт до девяти.

— Спасибо, — поблагодарил Манек.

В гостинице он съел в ресторане жаркое из баранины. Просмотрел в холле газету, затем забрал ключи и пошел спать. Засыпая, он думал о тете Дине и вспоминал тот вечер, когда они в отсутствие Ишвара и Ома срочно дошивали платья для «Оревуар». Трудное было время!