Хрущев. Охота на силовиков

«В области военных операций на Восточном фронте действуют обе советские службы: КРО НКВД и ГУКР Смерш. Однако главным противником немецкой разведывательной и контрразведывательной служб являются органы Смерш… Агентура советских органов контрразведки проникла в лагеря, где проводятся вербовки… для разведшкол…»

И вот, когда преступник Второй мировой войны Вальтер Шелленберг вышел на свободу, поселился в Швейцарии и приступил к написанию книги «Лабиринт», в это самое время победитель Виктор Семенович Абакумов был заключен в застенок, а затем в угоду преступному приказу Хрущева морально и далее физически уничтожен — расстрелян.

В декабре 1997 года при Ельцине в ходе пересмотра дела он был осужден к 25 годам исправительно-трудовых работ. Можно ли придумать еще более бессмысленное издевательство над собственной историей, как сооружение в центре Москвы памятника недоброжелателю России Солженицыну, призывавшему бомбить Советскую Россию. Это о нем дважды Герой Советского Союза маршал Чуйков и великий писатель Шолохов наряду с другими умами России отозвались крайне отрицательно. Говорят, лишь тот заслуживает памятника, кто в нем не нуждается. Вот и получается, что своим творчеством, порой необъективным и поносящим Советскую Россию, с призывами расправиться с нею ее недоброжелателями, он запятнал свое имя.

Как писал чехословацкий политик Ян Чарный: «А не попробовать ли сразу возводить монументы на колесиках?»

* * *

Как писал Леонид Млечин, группе костоломов-следователей выдали резиновые палки, обещали путевки в дом отдыха, денежное пособие и внеочередное присвоение воинских званий. Они старались. Заключение тюремного врача свидетельствует о том, что Абакумова (ему было всего 40 с небольшим, и на здоровье он прежде не жаловался, был спортсменом — Прим. авт.) превратили в инвалида.

Вот его показания:

«Заключенный № 15 еле стоит на ногах, передвигается с посторонней помощью, жалуется на боли в сердце, слабость. По состоянию здоровья нуждается в переводе из карцера в камеру».

В апреле 1952 года он попросил у следователя бумагу и карандаш.

— Зачем они тебе?..

— Напишу письмо товарищу Берия и… Маленкову, — ответил Абакумов, цепко впившись взглядом в недавнего своего подчиненного, ставшего по воле рока его палачом.

Написал откровенно в надежде на положительную реакцию:

«Меня привели в так называемый карцер, а на деле, как потом оказалось, это была холодильная камера с трубопроводной установкой, без окон, совершенно пустая, размером в 2 метра. В этом страшилище, без воздуха, без питания (давали кусок хлеба и 2 кружки воды в день) я провел 8 суток. Установка включалась, холод все время усиливался. Я много раз впадал в беспамятство. Такого зверства я никогда не видел и о наличии в Лефортово таких холодильников не знал. Этот каменный мешок может дать смерть, увечье и страшный недуг. Это чуть не кончилось смертью — меня чудом отходили и положили в санчасть, впрыснув сердечные препараты и положив под ноги резиновые пузыри с горячей водой…»

При всем уважении к Абакумову за мужество и порядочность, не оклеветавшего ни одного из своих подчиненных во время нечеловеческих пыток, он не мог не знать о фактах физического надругательства над личностью, в том числе невинно арестованных. Страж закона Генпрокурор СССР Роман Руденко вспоминал:

— Я не хочу расшифровывать некоторые формы пыток с тем, чтобы не унижать достоинство тех лиц, к которым они применялись.

«Расшифровал» одну из них бывший председатель Верховного суда СССР Владимир Теребилов:

— Допрашиваемого раздевали и сажали на ножку перевернутой табуретки с тем, чтобы она попала в прямую кишку…

И возникает вопрос: «Почему же блюстители законности молчали, видя эти нарушения человечности? Жестокость, как всякое зло, не нуждается в мотивации. Ей нужен лишь повод и она вступает в силу и наслаждается процессом издевательства над слабым. Как говорил кто-то из великих людей — отвращение к кровопролитию нужно иметь в крови…

Заканчивающееся следствие над буквально обезображенным шефом всемогущих Смерша и МГБ наконец-то перетекло в судилище, где по определению не было пыток, но ожидался по тем временам суровый вердикт. Другого не могло быть — Хрущев обиды помнил…

Судилище

Идея судебного процесса заключается в том, что если заставить двух лжецов разоблачать друг друга, правда выплывет наружу.

Бернард Шоу

Судейская поговорка гласит — врет, как очевидец.

Несколько слов о том «шемякином» суде, устроенном по указанию Хрущева. «Шемякин суд» — это древнерусское сказочно-сатирическое повествование о неправедном судье Шемяке, литературный памятник неправды в последние времена уделов. Зачастую он бездоказательно связывается с именем Великого князя Московского Дмитрия Шемяки. Но не будем влезать в историческое густолесье. У нас тема несколько другая и более конкретная.