Хрущевка. Советское и несоветское в пространстве повседневности

На индивидуальные ванные комнаты возлагалась и еще одна важная санитарно-гигиеническая функция, а именно стирка белья. Она в больших городах и в середине 1950-х годов, особенно в условиях коммуналок, представляла серьезную проблему. В микрорайонах нового строительства, как известно, планировалось возведение заведений механической стирки, но планы претворялись в жизнь медленно. На эту ситуацию уже в 1955 году, до начала эпопеи массового хрущевского строительства, реагировал «Крокодил». На рисунке Ивана Семенова в 31-м номере журнала за 1955 год толпа новоселов «осаждает» представителей местной власти и спрашивает: «А где же парикмахерская, прачечная, ателье? Ведь они были в проекте!» Начальство безапелляционно отвечает: «Там и остались…» Карикатура называется «Все в порядке», и даже беглый взгляд на нее позволяет понять, что самой важной проблемой быта жители новых районов считали стирку. На картинке из шести новоселов, донимающих чиновников, три женщины изображены с огромными узлами грязных вещей. Плохо организованными в микрорайонах типового строительства оказались и места для сушки белья. Ситуацию осложняло и устройство крыш в «хрущевках». В большинстве типовых строений чердаки – традиционное пространство для развешивания выстиранных вещей – оказывались невысокими и неудобными для хозяйственных целей. Белье приходилось сушить либо на балконах, либо во дворах, варварски нарушая гармонию благоустройства в микрорайонах. (См. в части I, главе 2.) И по-видимому, ситуация «напрягала» новоселов. «Крокодил» включился и в этот конфликт. Карикатуристы высмеивали «захватчиков» спортивных и детских площадок, а также «хозяюшек», портящих общие зеленые посадки жильцов. «Коммунальные безобразия» изобразил в своей изошутке Константин Елисеев. На рисунке из 12-го номера журнала за 1958 год – две тетки (иное определение подобрать сложно) тащат целую корзину мокрого белья, чтобы развесить в только что посаженном саду. Подпись под рисунком гласит: «Ну, вот теперь и у нас будет к чему веревку привязать». Речь идет о тоненьких деревцах, молодых саженцах. Конечно, прачечные, в которых вещи не только стирали, но и сушили и даже гладили, вполне могли спасти внешний вид микрорайонов от бытового вандализма. Однако до начала 1960-х годов открыть нужное количество учреждений стирки не удавалось ни в центральных, ни в новых районах городов. В первом издании «Краткой энциклопедии народного хозяйства» (1959) специальная статья о «прачечных самообслуживания» вообще отсутствует. И это неудивительно. В СССР в 1960 году насчитывалось всего 900 прачечных. К 1965 году их число выросло почти в два с половиной раза. Случилось это благодаря очередному правительственному решению высокого уровня – постановлению ЦК КПСС и Совета министров СССР от 10 августа 1962 года «О дальнейшем улучшении бытового обслуживания населения». В документе в директивной форме указывалось на необходимость «разработать и осуществить мероприятия по… (созданию. – Н. Л.) домашних прачечных». Их предполагалось разместить в первую очередь в «крупных жилых массивах». И конечно, речь шла о пространствах новостроек. Неудивительно, что в «Краткой энциклопедии домашнего хозяйства» (1966) уже можно прочесть следующее: «Прачечные самообслуживания размещаются в отдельных зданиях и оснащены новейшим оборудованием. Зачастую в этих зданиях размещены также предприятия химчистки одежды, стирки мужских сорочек и др. Пользоваться прачечными самообслуживания могут не только жильцы одного или нескольких домов, но и население всего микрорайона» (курсив мой. – Н. Л.). Число фабрик-прачечных росло в основном за счет домов быта в новых районах, о чем свидетельствует не только статистика, но и художественная литература. В уже неоднократно упомянутой повести Натальи Баранской о тяготах жизни советской женщины 1960-х есть обнадеживающие строчки: «Разбираю белье… собираю для прачечной… Диме надо сходить в прачечную» (курсив мой. – Н. Л.). Муж и маленький сын отправляются вместе, несмотря на то что в прачечной душно, а грязное белье плохо пахнет. Но на обратном пути гуляют и катаются на санках. Такие бытовые детали характеруют жизнь именно в районах нового жилищного строительства, где предусматривалось строительство домов быта с химчистками и прачечными. Правду хорошему бытописателю утаить сложно, хотя автор повести «Неделя как неделя» отнюдь не апологет социалистических норм обыденности. Книга Баранской – первоклассный нарратив, текст дает представление не только о гендерных проблемах эпохи оттепели, но и о повседневных практиках жителей «хрущевок». В воспоминаниях, как правило, отсутствуют описания реалии гигиены. А из литературного произведения становится очевидным, что стирка в 1950–1960-х годах – одна из трудоемких и затратных по времени домашних работ. Ведь далеко не все вещи принимались в прачечные. Вероятно, именно поэтому Баранская часто описывает замоченное на ночь детское белье или стирку с «Лотосом» – известным порошком той эпохи – своей и мужниной одежды. В общем, прачечная, хотя она и есть в микрорайоне, не панацея от грязи.