Хрущёв и Насер. Из истории советско-египетских отношений. Документы и материалы. 1958–1964

Мы просидели целый день. Обедали там же, на свежем воздухе на Москве-реке. Условия были очень хорошие. Погода была чудесной: хороший московский летний день. Несмотря на такую казалось бы острую полемику, не было проявлено страстей, которые бы могли обострить наши личные отношения. Каждый из нас держался в рамках, чтобы не нарушать дружеского характера беседы. Это был не диспут, а анализ положения дел, которые сложились на Ближнем Востоке между Египтом и Сирией. Это было как бы изложение правильного анализа и правильного определения дальнейшей политики в этом вопросе. Конечно, каждый из нас остался при своём мнении. Насер считал сделанное правильным, что другого и быть не могло и что это – прогрессивное явление. А я ему сказал о своём отношении.

Сейчас не помню, когда Касем сделал переворот: когда Насер был в Югославии, или в тот день, когда он был у нас. Президент Объединённой Арабской Республики произвёл на меня хорошее впечатление. Такое же впечатление он произвёл и на других товарищей, с которыми встречался. Но не помню, с кем он встречался ещё. Потому что никаких официальных приёмов не было, он приехал инкогнито. Беседы я с ним вёл один на один. Вдруг военный переворот, совершённый Касемом в Багдаде.

Насер забеспокоился. «Мне, – говорит, – надо возвращаться. Сейчас я поеду в Югославию, а оттуда с семьёй морем возвращусь в Александрию».

Я подумал и высказал ему свои соображения. Господин президент, я Вам не советую возвращаться сейчас через Средиземное море. В связи с переворотом в Ираке США и Англия, кажется, приводили в боевое состояние свои воинские части. Создалось напряжение. Кажется, в это время в Ливии были высажены английские войска. Одним словом, создалась напряжённость военного характера. «Вы, – говорю, – не пользуетесь симпатией западных стран. Поэтому потопить ваш корабль для агрессивных сил ничего не стоит. И некому будет доказывать, по какой причине затонул корабль, на котором был президент Арабской республики. Вы идёте на какой-то невооружённой яхте. Да если бы она и была вооружена, то тоже ничего не могла бы сделать. Потому что здесь шныряют подводные лодки и самолёты. Это удобный случай отделаться от президента. Потом могут сказать, что президент из Югославии отбыл, но корабль его в Александрию не вернулся. Я вам советую лететь самолётом и не через Средиземное море, а через Баку, Иран, Ирак, Сирию, а там искать пути возвращения в Каир». Он со мной согласился.

Наши отношения с Ираном тогда нельзя было считать хорошими. Поэтому воздушным пространством Ирана мы не пользовались. Нужна была специальная договорённость. Я был уверен, что шах Ирана[39] не откажет. Потому что когда он у нас был, то чувствовалось, что он проявляет какой-то интерес к улучшению наших отношений. А мы всегда стояли на позициях улучшения отношений с Ираном – нашим соседом, да и со всеми другими соседями.

Когда Насер согласился с таким планом полёта на нашем самолёте, мы попросили разрешения пропустить наш самолёт. Не помню, какую версию мы выдвинули, но, конечно, не сказали, что этим самолётом будет лететь президент Объединённой Арабской Республики. Придумали какую-то другую версию и очень быстро получили разрешение на пролёт нашего самолёта через Иран. Насер отбыл. Вскоре мы получили сообщение, что он благополучно прибыл в Сирию.

Российский государственный архив новейшей истории.

Ф. 52. Хрущёв Н.С. Оп. 2. Д. 8. Л. 5-11. Машинопись.

III. В поисках взаимопонимания

Послание Н.С. Хрущёва Г.А. Насеру 19 февраля 1959 г.

Уважаемый господин Президент!

Мне хотелось бы в доверительном письме к Вам поделиться некоторыми соображениями по тем вопросам, которые в последнее время затрагивались со стороны государственных деятелей ОАР в беседах с советскими представителями.

Из Вашей беседы с советским послом перед его отъездом в Москву, а также из других бесед и высказываний прессы ОАР у нас сложилось впечатление, что известные события последнего времени породили в правительстве ОАР и у Вас лично беспокойство насчёт перспектив развития отношений между нашими странами. Высказываются также сомнения, не изменилось ли в Советском Союзе отношение к национально-освободительному движению арабов. На наш взгляд, по таким важным вопросам между нами должна существовать полная ясность.