Хрущёвская слякоть. Советская держава в 1953–1964 годах

Что касается Югославии, то новые трещины в только что восстановленных советско-югославских отношениях возникли уже в начале ноября 1956 года и напрямую были связаны с событиями в Венгрии, когда Белград укрыл беглого премьер-министра И. Надя в своём посольстве в Будапеште. Тем не менее уже в начале 1957 года состоялась новая личная встреча Н.С.Хрущёва и И.Б.Тито, на этот раз в Бухаресте, где они предприняли очередную попытку снять все разногласия по партийной линии. Но сделать этого не удалось. Более того, по мнению С.Вреска[811], в первой половине 1957 года контакты по партийной линии были заморожены, по линии государственных контактов сведены до минимума, а по дипломатической линии свелись к бесплодным попыткам двух послов — Н.П.Фирюбина и В.Мучиновича — достучаться до высоких кабинетов в Белграде и Москве. Масла в огонь двусторонних отношений подлила и необъяснимая для И.Б.Тито отставка маршала Г.К.Жукова с поста министра обороны СССР, произошедшая сразу после окончания его визита в Белград в октябре 1957 года, которую его боевой товарищ маршал И.Б.Тито воспринял как личное оскорбление.

Не удалось разрешить ключевые противоречия с Белградом и на Московском совещании коммунистических и рабочих партий, прошедшем в ноябре 1957 года, где Александр Ранкович и Эдвард Кардель — два ближайших соратника маршала И.Б.Тито, представлявшие в Москве Союз Коммунистов Югославии, — не подписали итоговую Декларацию и отказались от участия в узком совещании лидеров 12 соцстран. Именно это обстоятельство, как считает тот же С.Вреск, окончательно похоронило какую-либо надежду на возвращение Югославии в лоно социалистического лагеря.

В следующем году советско-югославские отношения ещё более ухудшились. В начале апреля 1958 года Москва не только отказалась посылать на VII съезд СКЮ в Любляну свою делегацию, но крайне резко раскритиковала его новую партийную программу, принятую на этом съезде. По мнению высшего советского руководства, главным образом М.А. Суслова и Б.Н.Пономарёва, в этой программе содержались откровенно «ревизионистские» пассажи и перлы о якобы реальной возможности эволюционного пути строительства социализма, о снижении роли социалистического государства в управлении экономикой, об отрицании «руководящей роли партии рабочего класса» в строительстве социализма, об отсутствии реального соцлагеря и, наконец, о том, что главная причина международной напряжённости лежит не в агрессивной политике империализма, прежде всего правящих кругов США, а в борьбе двух военно-политических блоков за сферы своего влияния в мире[812].

Уже в начале мая 1958 года Президиум ЦК отменил давно запланированный визит председателя Президиума Верховного Совета СССР К.Е.Ворошилова в Белград и дал указание Комиссии ЦК по вопросам идеологии, культуры и межпартийных связей, которую возглавлял М.А. Суслов, подготовить от имени ЦК КПСС письмо в адрес ЦК СКЮ «в связи с отходом югославских руководителей от основных принципов марксизма-ленинизма». А в конце мая с подачи А.И.Микояна Президиум ЦК принял решение об изменении прежних условий экономических соглашений двух стран, в соответствие с которым Совет Министров СССР официальной нотой уведомил Белград, что Москва будет вынуждена отсрочить выдачу оговорённого ранее кредита в размере 285 млн долларов на строительство югославских предприятий под предлогом серьёзной нехватки средств для развития собственной химической промышленности[813].

Наконец, в самом начале июня 1958 года, выступая на VII съезде Болгарской коммунистической партии, Н.С.Хрущёв буквально обрушился на всё югославское руководство и обозвал И.Б.Тито «троянским конём» в коммунистическом движении, добавив, что «социализм не может быть построен на американской пшенице». Правда, хлёсткий ответ И.Б.Тито не заставил себя ждать: сначала в личном послании Н.С.Хрущёву, а затем и на митинге в Белграде, прошедшем 15 июня 1958 года, он напомнил Москве, что во время голода 1921–1922 годов советское правительство само прибегло к американской продовольственной помощи.