Хрустальная бухта (ЛП) (calibre 2.43.0)

считая Зои, конечно. И вот теперь они вдвоем причинили ей такую же сильную боль, как

даже Мериголд не могла.

– Да, гейс был, – тихо призналась Розмари. – Давайте пройдем в главную комнату, сядем

и...

– Нет. Я еще мою эту кастрюлю.

Джастина скребла нержавеющую сталь с бешеной скоростью. Ей нужно было чем-то

занять себя. Если она будет сидеть без дела, то наверняка просто взорвется от напряжения.

– Хорошо.

Две женщины сели за кухонный стол.

– Джастина, расскажешь, как ты вообще узнала о гейсе? – спросила Сейдж. – И что ты

сделала?

– Да. Но сначала я скажу, почему я это сделала. Хотя вы уже знаете.

– Ты хотела любви, – послышался тихий ответ. Джастина даже не была уверена, кто

именно это сказал.

– Я хотела хотя бы шанс на любовь. – Джастина начала ополаскивать мыльную кастрюлю

в чистой воде. Она попыталась говорить спокойно, но голос все равно напрягся, будто

какой-то механизм, который вот-вот сломается. – Сколько раз я сидела в этой кухне и

скулила, думала, что со мной что-то не так... Я даже спрашивала вас когда-то, имеет ли это

отношение к магии, и вы обе сказали нет. Вы лишь говорили, что когда-нибудь это

произойдет. Просто надо быть терпеливой. Но вы лгали. Вы знали, что не было никакого

долбанного шанса, что я когда-нибудь кого-нибудь полюблю. Вы знали, что я всегда буду

одна. Как вы могли?!

– Человек может быть один, – сказала Розмари, – но не одинок. И может быть одинок, но

не один.

В бешенстве Джастина с силой стукнула кастрюлю о стол.

– Мне не нужны никакие философские цитаты! Мне нужны ответы!

– Джастина, – мягко начала Сейдж, – ты хотела рассказать, как ты узнала о гейсе.

Не поворачиваясь к ним, Джастина оперлась руками о край раковины.

– Книга заклинаний, – пробормотала она. – Тринадцатая страница.

Ее плечи напряглись, когда она услышала дружный вздох.

– Прыгающий Юпитер на ходулях "поуго", – воскликнула Розмари.

– О, Джастина, тебе же говорили, никогда этого не делать.

– Мне много о чем говорили! К сожалению, не о гейсе. Поэтому мне пришлось

самостоятельно узнавать все из книги заклинаний. – Джастина решительно повернулась к

ним. – Это моя книга и мое решение.

Казалось, Розмари больше удивилась, чем рассердилась.

– Ты же не настолько наивная, чтобы думать, что можешь нарушить одно из главных

правил в магии и не вызвать последствия своим решением, которые будут касаться всего

клана ведьм.

– К клану я не имею никакого отношения. Поэтому это лишь мое дело. Я открыла книгу

заклинаний на странице тринадцать, и она сама показала мне, как снять гейс. Я лишь

следовала инструкциям. – Джастина упрямо посмотрела на Розмари и Сейдж. – А теперь у

меня появились вопросы. Кто наложил на меня проклятие и почему? Моя мать знает об

этом? Почему мне никто об этом не говорил? Я даже представить не могу, что я могла

такого сделать, чтобы кто-то решил так проклясть меня.

Никто ей не ответил. Джастина переводила взгляд с одной женщины на другую. И чем

дольше она смотрела, тем больше у нее возникало ощущение, что она пытается

докричаться сквозь глухую стену.

– Это было сделано не из-за ненависти, – осторожно выдохнула Седж. – На тебя наложили

гейс из-за любви.

– И кто, черт возьми, это сделал?

– Мериголд, – ответила тихо Розмари. – Она это сделала, чтобы защитить тебя.

Джастину будто сковал лед: она не могла ни пошевелиться, ни даже вымолвить хоть слово.

В этом просто не было никакого смысла.

– Защитить меня от чего? – выдавила она из себя.

– Мериголд очень тяжело пережила потерю твоего отца, – сказала Сейдж. – Она была...

сама не своя очень долгое время.

– Она была не в себе, – произнесла Розмари. – Боль стала сопровождать ее везде и всегда.

Для большего у нее не осталось места в жизни. И даже после того как боль поутихла, Мериголд до конца так и не оправилась. Она пришла к нам, когда ты была еще младенцем, и сказала, что решила, что ее единственный ребенок никогда не испытает те же муки. Она

хотела наложить на тебя гейс, чтобы тебе никогда не пришлось испытать горечь от потери

любимого.

– Защитить меня от потери, – повторила Джастина тихо. – Хотела удостовериться, что у

меня никогда не будет никого, кого бы я могла лишиться.

Джастина инстинктивно обняла себя за плечи, пытаясь не развалиться на части.

– ... не согласились, – тем временем говорила Сейдж. – Но она твоя мать. Мать имеет

право принимать решения за своего ребенка.

– Но не такие же решения! – отчаянно возразила Джастина. – Некоторые решения даже

матери не должны принимать! – Она посмотрела на Розмари и Сейдж и поняла, что попала

в десятку. Это привело ее в бешенство. – Почему вы не пытались остановить ее?!

– Мы помогали ей, Джастина, – ответила Розмари. – Весь клан помогал. Гейс – слишком

сильное заклинание для одной ведьмы.

Джастина задыхалась.

– Вы все ей помогали?

– Мериголд одна из нас. Мы должны были ей помочь. Это был коллективный выбор.

– Но... Мне никогда не давали право выбора...

Они предали ее. Все.

Казалось, будто Джастину окружает одна сплошная ложь. Она чувствовала себя как

раненое дикое животное, готовое напасть и причинить кому-нибудь боль, включая и себя.