Хрустальная гробница Богини

Слышать такое от Ларифан было не просто удивительно, а даже как-то дико. Эве она казалась человеком асексуальным. Не думающим о плотских удовольствиях, только о работе. Бесполым. Быть может, девственным. И совершенно непривлекательным для противоположного пола. А тут оказывается, что Ларифан и замужем была, и с мужчинами спала! Это заставило Эву взглянуть на ассистентку Ганди по-новому. И тут оказалось, что Ларифан совсем не дурнушка. Очень даже миленькая женщина с некрасивым, но живым, приятным лицом: курносым носом, большими наивными глазами, бровями домиком и округлым подбородком. Худенькая – да. Но не костлявая, как Ника. И рост не такой уж маленький. Скорее средний. Просто из-за субтильности, небольшой сутулости и обуви без намека на каблук Ларифан казалась ниже… А из-за веселого, вечно торчащего дыбом ежика волос, подростковых тряпок, кучи сережек в обоих ушах – моложе. На самом деле ей давно перевалило за тридцать. А то и к сороковнику подкатывало. У глаз уже наметились морщинки, а в коротких русых волосах едва заметно поблескивали серебристые нити седины. Правильно говорят: «Маленькая собачка – до старости щенок», вот и Ларифан в свои далеко не юные годы все еще могла сойти за подростка. Хотя бы со спины…

– Ладно, пойдемте, – сказала Ларифан, первой двинувшись по лестнице вверх. – Будем собираться. Я сначала своими вещами займусь, потом к ребятам в комнаты схожу. Главное, в апартаментах Ганди ничего из электроники не забыть. Кое-что напрокат взято, а кое-что рекламному агентству принадлежит…

Она еще что-то говорила, но уже не им, а себе, вслух размышляя о том, с чего стоит начать сборы. Так, бурча себе под нос, и скрылась в арке, ведущей в левое крыло. Дуда с Эвой проводили ее взглядами, после чего стали подниматься выше. Добравшись до верха Южной башни, вошли в «королевские» апартаменты.

– Сейчас твое барахлишко приберем, – бросила Дуда на бегу. Не теряя ни минуты, она кинулась к шкафу, дабы незамедлительно начать сборы. – Потом ко мне пойдем.

– Моим барахлишком занимается Катя. На то она и костюмер. Мне только косметику собрать, украшения, мелочи всякие… – Эва взяла с трюмо массажную щетку и засунула ее в конусообразный футляр, предназначенный именно для того, чтобы в нем хранить и перевозить расчески. – Так что ты можешь отправляться в свой «Эдельвейс» и заниматься своими шмотками. Мне твоя помощь не нужна.

– Никуда я не пойду, – насупилась Дуда, нервно срывая с кронштейна вешалки с одеждой и швыряя их на кровать. – Ты же знаешь, я боюсь. И одна оставаться не собираюсь. – Опустошив шифоньер, она подлетела к груде вещей и, соорудив из нее неаккуратный ком, выпалила: – Говори, куда еще свои тряпки засунула? В комод?

– Дуда, оставь мои тряпки в покое. Ты все равно не знаешь, что в какой чемодан запаковывать. Сейчас я позову Катерину, она все сделает.

– Ладно, как скажешь. Только в мой «Эдельвейс» ты все равно со мной пойдешь. Я туда без сопровождения ни ногой.

– Хорошо, хорошо. Только дай мне несколько минут, чтобы я смогла забрать из ванной комнаты свои причиндалы.

Дуда милостиво кивнула головой, и Эва удалилась в ванную. Пока складывала в специальный сундучок кремы, лосьоны, скрабы, Эдуарда развлекала себя тем, что каталась на кровати. Приведя ее в движение с помощью пульта, она вращалась на ней, как на карусели. Занятие это так ее увлекло, что Дуда не сразу услышала стук в дверь.

– Дуда, черт тебя дери! – прокричала Эва из ванной. – В дверь стучат, неужто не слышишь?

– Слышу, – буркнула та, остановив кровать. – Заходите. Не заперто!

Дверь приоткрылась, и в комнату, немного смущаясь, зашел Антон.

– Здрасте еще раз, – сказал он, не двигаясь дальше порога. – Я к вам.

– Ко мне? – переспросила Дуда.

– К вам. Я в «Эдельвейс» стучался, стучался, мне не открыли, и я подумал, что найду вас тут…

– Нашел, и чего хочешь?

– Можно ваши лыжи взять?

– Пожалуйста, мне не жалко, но ведь у тебя свои есть…

– Ваши для спуска больше подходят. К тому же мои не такие хорошие. – Он натянул перчатки и сделал шаг назад, удаляясь за порог. – Значит, я возьму лыжи?

– Бери.

– Удачи тебе, – сказала Эва, выйдя из ванной. – Смотри, осторожнее там.

– Постараюсь.

Он одарил их скупой улыбкой и закрыл за собой дверь. Раздались его удаляющиеся шаги. Затем все стихло.

– Славный мальчик, – с улыбкой проговорила Эва, проходя в комнату и ставя сундучок на кровать. – Хотя и несколько странный.

– А чего ты хочешь? Каково окружение, таков и он… – Дуда подошла к центральному окну, запрыгнула на его подоконник, достала пачку сигарет и, раскрыв форточку, начала курить. Сделав пару затяжек, она воскликнула: – А отсюда здание аэровокзала видно! Смотри!