Хрустальная туфелька бабы-яги (СИ)

Интересно, кто его так отходил? Не успела я об этом подумать, как у меня в кармане зазвенел сотовый, и вышла в коридор, зная, что всё, что говоришь по мобильному телефону, слышно рядом сидящему.

Я притворила за собой дверь, и вынула из красного футляра в

сердечки свой любимый, красный, переливающийся, раскладной телефон в стразах. На дисплее высветился номер Димы...

- Ты, наверное, после вчерашнего спала, как убитая, - засмеялся он, - или пришёл муж и...

- Заткнись! – заорала я диким голосом, - ещё такая шутка, и я с тобой спать не буду! У меня муж есть! И он выполняет супружеские обязанности не хуже тебя!

За дверью раздались странные звуки, как – будто что-то упало...

- Ладно, ладно, не ерепенься, - засмеялся Дима, - я поговорил с твоим докучливым кавалером. Ему никакая пудра не поможет!

- Так это ты?

- А кто же ещё? Счастливо тебе, любовь моя, - и он отключился.

Я хмыкнула, засунула телефон в футляр, потом в карман, и вернулась на своё место.

Только сотрудники почему-то странно на меня глядели. Даже Регина отводила взгляд.

- Прикольная вы девушка, - засмеялся Филипп Аркадьевич.

- В смысле? – подняла я бровь.

- Кто тебе сейчас звонил? – спросила вдруг Регина.

- Мой бывший муж, - честно ответила я.

- А последний муж в курсе, какие у тебя отношения с бывшим мужем? – прищурила голубые глаза Царёва.

И тут до меня дошло. Я же заорала, как ненормальная на Диму, когда сказал фразу из мерзкого анекдота, и сейчас почувствовала, как щёки стали краснеть.

- Это совсем не то, что вы подумали... – воскликнула я, и почувствовала, как краска ещё сильнее прилила к лицу.

- Врёт, и не краснеет, - злорадно воскликнула Царёва.

- А какое твоё собачье дело до моей личной жизни? – немедля завелась я, - я к тебе не лезу, и ты ко мне лезь.

- Вот ты-то как раз и лезешь, - рыкнула Мила, и покосилась на зама Елисея Семеновича.

- Где он? – нервно воскликнул последний, посмотрев на часы, - уже полчаса прошло.

- Уж полночь близится, а Германа всё нет, - усмехнулась я, поймала на себе злобный взгляд Людмилы, и ухмыльнулась.

Генрих Вениаминович вынул из кармана телефон, набрал

номер, и приложил трубку к уху. Так и не получив ответа, он положил телефон на стол.

- Чёрте что! Не отвечает!

- И что нам делать? – спросил Филипп Аркадьевич.

- Подождём немного, - отозвался Генрих Вениаминович.

Вдруг дверь с грохотом распахнулась, и на пороге показалась секретарша Елисея Семеновича, Лена. На бедной девушке лица не было.

- Там... там... там... – блеяла она что-то невнятное, делая какие-то странные движения руками.

- Что случилось? – сдвинул брови Генрих Вениаминович.

- Елисей Семенович... – выдавила из себя она, и махнула куда-то в сторону, - там...

- Да что происходит? – подскочил Генрих Вениаминович, и секретарша вдруг, ухватившись за этажерку, на которой стоял кактус, упала в обморок, обрушив при этом ни в чём ни повинное растение.

Я и Генрих Вениаминович первыми бросились к ней, и тут я услышала звон откуда-то. Это, кажется, звонок Елисея Семеновича. Точно, это мелодия его мобильного.

Оставив секретаршу, я пошла на звук, и вскоре поняла, что он исходит из-за запертой двери гардеробной. Зимой, и ранней осенью сотрудники вешали туда свои пальто, а сейчас, когда наступил май, и резко потеплело, помещение закрыто.

Я осторожно толкнула ногой двери, та поддалась, и моим глазам предстала ужасающая картина.

На полу посреди гардеробной лежал Елисей Семенович, но самое худшее было то, что у него в груди торчала рукоятка ножа, а остекленевший, невидящий взор был устремлён в потолок...

- Мама! – вскрикнула Царёва, она подбежала вслед за мной, и теперь расширившимися голубыми глазами смотрела на распростёртое тело начальника.

- Кто это его? – как-то даже жалобно проговорила она, и ухватила меня за руку.

- Не знаю, - прошептала я сдавленно, и бросила взгляд на мобильный, лежащий на полу, не перестающий звонить.

- О Господи! – материализовался позади нас Генрих Вениаминович. Он какое-то время тупо смотрел на труп, потом

перевёл взгляд на меня и Милу.

- Почему телефон всё время звонит? – подала вдруг голос Мила, - без конца. Перестанет, и опять.

- Тьфу, чёрт! – воскликнул Генрих Вениаминович, и вынул из кармана свой мобильный, - это я. У меня автоматический дозвон установлен, - он нажал отбой, и телефон на полу смолк, - надо ментов вызывать, - оттянул пальцами ворот рубашки.