Хрустальное яблоко. Книга 3

   К нам подошли Болт и Казак. У Олега правая рука была перемотана мокрой красной тряпкой. Болт нёс гранатомёт.

   - А где... - начал Танто. И осекся. Дик ткнул рукой в одну из горящих коробочек "легионеров". Рядом с ней лежал Артур, и по его спине бегало пламя, но англичанину было уже всё равно - его разорвало почти пополам.

   - Димка там, - сказал Болт. - Внутри. Не вылез даже. Осталось нас семь человек от двенадцати, ребята.

   Ну вот и хорошо, подумал я. Он не узнает, что раздавил брата. Пусть уже мёртвого.

   Потом я осознал эту свою мысль - и от ужаса отшатнулся, закрывая лицо локтем.

  

16. ЖИВОЕ ПЛАМЯ .

СЕЛЬГОВИЯ .

22-й год Первой Галактической Войны.

   Вглубь Эрнорха мы не прошли - просто не смогли. Второй батальон, свежий, рванувшийся в атаку новой волной, за восемь минут лёг почти весь - четыреста человек - и мы стали закрепляться... Вовремя - в контратаку Чужие пошли через какие-то десять минут после неудачной атаки.

   На этот раз уже мы взяли своё. В двух десятках метров от нашей - теперь нашей - линии обороны вырос вал из трупов Чужих и их техники. Ближе не прошёл никто, и теперь мы приходили в себя, прислушиваясь, как по позициям противника снова и снова молотят с воздуха и артиллерией.

   Во время отражения контратаки был убит наповал наш лейтенант, мы оттащили его к стене, куда сносили все трупы и ошмётки, которые не разваливались в руках. Командовать нами взялся - как-то очень просто и естественно - наш ровесник из другого отделения, от которого только он один и остался. Его тоже звали Юрка - как нашего Прута, Юрка Столпников, и то, что его отец - тот самый Столпников, генерал-полковник Объединенного Флота Земли и глава Военного Совета Большого Круга - я узнал уже потом, совсем потом, нескоро... А в те моменты это не имело значения. Значение имело то, что позицию нельзя было отдавать, чтобы соседний 219-й батальон успел пройти вглубь Кхрриа-Хорк и закрепиться... И ещё то, что нам хотелось есть. И пить.

   Над дымящимися руинами впереди шёл воздушный бой. Кто-то из третьего взвода отыскал в открывшемся обрушенном подвале лопнувшую трубу, из которой текла чистая вода, мы все повзводно напились и наполнили фляжки, потом снова попили, вернулись на позиции и устроились там, грызя брикеты сухого пайка. У них был вкус топлёного молока, а на языке откушенные куски приятно размазывались в мокрую пасту, и от них не хотелось пить. Кто-то даже начал рассказывать, из чего их делают, ссылаясь на свой опыт работы на фабрике по производству этих самых брикетов. Потом из тыла подвезли боеприпасы, а следом опять подошли "вулканы" - сплошной цепочкой, насколько хватало глаз направо и налево, но стрелять с ходу не стали, задрали спаренные стволы и замерли. За ними выстраивались свежие части... Наш новый командир отправился к комбату доложить о том, что принял командование взводом, а мы продолжали ждать и пытались отдыхать.

   Сделалось относительно тихо. Я то и дело ловил себя на мысли, что ищу взглядом погибших ребят, и от своего собственного поведения мне становилось не по себе. Я пытался себя убедить в том, что их уже нет, но получалось плохо - в мозг лезла и лезла мысль, что они просто куда-то отошли в сторону и сейчас вернутся. Я заметил, что так же, как и я, ведут себя вокруг очень многие - вскидывают головы и озираются в поисках погибших друзей, а потом сникают...

   А потом я услышал первый стон. И даже приподнялся. За мной начали прислушиваться другие, и вскоре почти пол-батальона слушало эти бесконечные и надоедливые стоны, звучавшие где-то впереди. "Ааааа... - и через какое-то время опять: - Ааааа..."

   - Наш это, наш, - прошептал Прут. - Ну честное слово же наш стонет. Ну человек же стонет, пацаны, человек стонет...

   Мы молчали. Да, похоже. Очень. Чужие стонут не так, даже не похоже. Кто там может быть, среди этих развалин? Откуда там наш? С подбитой вертушки какой-нибудь? С самолёта пилот? Разведчик?

   - Макс, ну Максимкаааа... - чуть не плачет Прут. - Ну давай я сползаю. Наш умирает, ну ведь слышно... - у него сумасшедшие, огромные от чужой боли глаза. Странно, кругом столько смертей, а тут слушаешь стоны и правда кажется, что это мирное время, когда нельзя допустить, чтобы так страдал человек...

   - Да заткнись ты, - процедил я сквозь зубы. То ли Пруту, то ли стонущему. Отложил "абакан". - Сам сползаю. Посмотрите тут.

   Я перелез - перевалился перекатом - через бруствер. Полежал. Смешно - у Чужих нет снайперов, потому что нет порохового оружия. И никакой прибор не позволит обнаружить в раскалённых развалинах человека, да ещё в нашей форме. Но убить могут и случайно, поэтому я полежал полминуты и, взяв в зубы нож, пополз вперёд. Не быстро, но расчётливо. Рука-нога, рука-нога... Вот тут можно проползти через груды трупов, не выдавая себя...