Финн предупредил меня о риске, Вэнди не позволит мне снова вернуться. Так как однажды я отвергла ее прощение, она не сможет дать его еще раз.
Но это был риск, на который я должна была пойти. Остановить Мину было важнее всего, даже моей свободы.
Поблагодарив Финна и Мию за все, что они для меня сделали, я запрыгнула на мотоцикл и провела остаток дня в дороге в Виннипег. Было страшно возвращаться назад в Канаду, ближе к Канин и Виктору Далигу, но на ночь я спряталась в мотеле, плотно закрыв шторы.
Это напомнило мне время, которое провела с Константином, и я задумалась, что он сейчас делал, и все ли было у него хорошо. Он не оставил мне никакой возможности связаться с ним, сказав лишь, что найдет меня, когда будет мне нужен.
Его лицо на ориентировке странно потрясло. Я видела его лицо на десятках других и раньше, но эта отличалась. Не только потому, что мы с друзьями стали друзьями, но и потому, что это было четкое послание от Мины — его поведение недопустимо.
Но Константин находился в бегах уже долгое время и был способным и умным. Он мог справиться сам. Я должна была верить в это или признать, что он был ходячим покойником, а я не могла ему ничем помочь.
В ту ночь я спала урывками — со своими обычными снами о Каспере и Ридли, вперемешку с новым, как Виктор Далиг мучает Константина, а Мина смотрит и смеется.
Утром я взяла самые дешевые билеты на самолет, какие только смогла найти, и теперь начинала понимать, что, вероятно, это была плохая идея. Когда мы благополучно приземлились, я испытала такое же удивление, как и облегчение.
В Нунавуте не было дорог между населенными пунктами. Арктическая погода сделала невозможным строительство и поддержание дорог. Самолет — лучший способ добраться из одного пункта в другой, но Искиль настолько изолированной, что у нее не было даже взлетно-посадочной полосы, и я прилетела в самый ближайший населенный пункт.
Когда я вышла из самолета, было настолько ветрено и снежно, что я сразу вспомнила о доме, как и всегда, испытывая холод. Весна подходила к северу, поэтому было не так плохо, как могло бы. После тепла, в котором жила последние несколько недель, я поглубже натянула шапку, чтобы не впустить холод.
К счастью, не слишком далеко от взлетной полосы я нашла место, где смогла арендовать снегоход. У меня в кармане лежада карта к Искиль, и я сверилась с ней трижды прежде, чем выехать в ледяную тундру. Последнее, что мне хотелось бы, это потеряться здесь, среди ничего.
Судя по моей карте, Искиль должна располагаться в ста милях от города. Я предполагала, что смогу преодолеть их менее, чем за два часа. Поэтому по прошествии двух с половиной часов, когда я все еще не нашла поселения, я начала нервничать.
Я развернулась обратно, пытаясь перепроверить. На ландшафте не было ни крупных рек, ни гор, ничего, что могло бы дать понять, что я близко. Все было просто банально белым.
Когда я уже решила сдаться и просто вернуться обратно, я заметила что-то вдалеке. Я разогнала снегоход до максимума и помчалась туда. Ледяной ветер жалил мое лицо, угрожая сорвать капюшон, который защищал от снега.
Я приближалась, и поселение обретало форму. Несколько серых домов сгруппированных вместе и еще пару зданий. Возле одного из домов несколько лаек облаяли меня, когда я приблизилась.
В городах Нунавута кое-какие тропки соединяли дома друг с другом, а также с рынком или магазинами. Здесь ничего не отличалось, дорога заканчивалась тупиком на краю городка.
Большой обшарпанный знак висел в конце дороги, и я направила снегоход к нему.
Большими белыми буквами было написано: ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В ИСКИЛЬ.
А под ними: Живя в северной Канаде, мне поневоле пришлось выучить некоторые Инуктитуты — язык коренных эскимосов Канады. Эти символы примерно означали: «Добро пожаловать в Лед», так как Искиль в свободном переводе со шведского означала «Стужа».
Я посмотрела на небольшую группу домов передо мной и смиренно вздохнула. Я добралась до Искиль. Теперь мне нужно было найти того, кто сможет поговорить со мной о Мине.
Глава 27. Искиль
Мне нужно было место, чтобы согреться и начать расспрашивать, поэтому лучшим вариантом мне показался мотель с метким названием «Ледяная гостиница», согласно перекошенной вывеске над дверью.
С крыши здания угрожающе свисали огромные сосульки, а белая краска облупилась, обнажив серые доски под ней. Дверь заскрипела слишком громко, когда я открыла ее, а порыв ледяного ветра подтолкнул меня в спину, буквально втащив внутрь.
Внутри располагался небольшой зал ожидания с потрепанной разнокалиберной мебелью, придвинутой к старому камину, который едва теплился. Ковер был выцветшего красного цвета, а обои, казалось, не менялись сто лет.
Лестница с полуразрушенными перилами поднималась вдоль дальней стены, больше похожая на лестницу на ферме, чем на коммерческом предприятии. На самом деле, если бы возле восточной стены не было барной стойки с колокольчиком на ней и доски объявлений за ней, я бы подумала, что зашла в чей-то дом.