Хрустальное сердце для балагура

Вы когда-нибудь замечали, что, когда ты счастлив, время утекает, как вода сквозь пальцы? Стоит очнуться - и прошел уже месяц, два, год… Зато стоит случиться чему-то плохому, как оно растягивается до бесконечности. Вот и мой кошмар казался вечным, он обступал меня со всех сторон, тенями нападал из-за угла, заставлял с криком просыпаться по ночам. А потом я уже почти было поверила в то, что он отступил…

Почти. Я хрипло, натужно вздохнула. Какое странное, глупое слово, что переворачивает все с ног на голову. Слово слабости, оно лишний раз подчеркивает, что до желаемой цели осталось совсем немного, но достичь ее ты не в состоянии.

Потому что ты трусиха, Градова. И слабачка, да.

Записка сработала как щелчок, как чертов, гребанный триггер. Стоило ее увидеть, как похороненные в прошлом тени окружили меня со всех сторон, и я потеряла ощущение времени и реальности. Я не помню, сколько прошло - минута, час… Я даже не помню, как оказалась сидящей на полу и свернувшейся в клубок.

Я ничего не помню. Только животный страх и липкий холод безнадеги, скользящий по коже.

А потом все вдруг оборвалось. Тени, осколки воспоминаний и фантомная боль в бедре - все отступило. Знакомое тепло надежных объятий окутало меня со всех сторон, ноздри защекотал пряный запах родного парфюма. И я, вздрогнув, вынырнула из воспоминаний в реальность. К нему.

К единственному, за кого я готова была цепляться до последнего.

- Я… Я не хочу… Снова. Не хочу. Не… Не хочу!

Мои пальцы с силой сжали чужую ладонь, словно она была якорем, способным удержать меня на поверхности. Почему-то… Почему-то рядом с Елизаровым было легче.  И прошлое, пусть не отступало до конца, но и не накрывало с головою.

Больше не накрывало.

- Яра! - Костя вновь тряхнул меня за плечи. Да так, что у меня даже зубы клацнули. - Эй, что случилось, колючка? Ты чего? Успокойся, ну же, я здесь и я с тобой. Ткни пальцем, кто тебя обидел, я ему рожу набью. Только ткни, а?

Он обнял меня с такой силой, словно действительно пытался спрятать, оградить от целого мира. Я резко вдохнула его запах, с силой зажмурившись и стараясь обрести контроль над собственным страхом. Сжав пальцы в кулаки до побелевших костяшек.

Да твою ж мать! Проще сказать, чем сделать! Но присутствие Елизарова меня действительно успокаивало. Ровно настолько, что спустя какую-то минуту я смогла выдохнуть и прохрипела едва слышно:

- Выкинь…

- Что, ведьмочка?

- Цветы выкинь, - я судорожно сглотнула, давя новый приступ паники, выжигающей весь кислород в легких. - Не могу их видеть.

Вот тут до Елизарова, видимо, стало доходить, что все-таки происходит. Да уж, его Царское величество идиотом не был, это точно. И, не выпуская меня из рук, он подобрал валяющуюся рядом записку. Разгладил, как смог, смятый листок, прочитал.

И выругался. Глянул на меня извиняюще и снова разразился тирадой, от которой у любой приличной девушки завяли бы уши. Вот только мне было абсолютно, совершенно, просто вот от всей души нас…

Плевать мне было. Я лишь хотела, чтобы презенты от преследователя исчезли. Вместе с ним и его чокнутой, добившей меня за эти годы фантазией. Эта надежда была иллюзорной, но я ничего не могла с ней поделать.

- Нельзя, родная, - неожиданно возразил Костя. - Нам нужно найти этого козла. Вот тогда-то я ему эти розы в глотку засуну, пусть давится.

Несмотря на неподдельную ярость в его голосе, я вдруг хихикнула, а потом залилась смехом пополам со слезами. Нервное, не иначе. Но я ничего не могла с собой поделать. Только закрою глаза, чтобы досчитать до десяти и успокоиться, как меня накрывает новая волна. И я не сразу замечаю, что, продолжая меня обнимать, Елизаров кому-то звонит и что-то яростно требует, то и дело срываясь. А когда замечаю…

Мне по-прежнему совсем чуть-чуть плевать. Истерика не желала отступать.

Ровно до того момента, пока неизвестно откуда перед глазами не появилась тонкая женская рука с короткими ногтями, покрытыми ярким, разноцветным лаком. Она держала стакан воды и какие-то таблетки. Подняв взгляд, я нос к носу столкнулась с не на шутку встревоженной Аринкой. Той самой девчонкой из кафе и лучшей подругой Елизарова.

А где-то около входной двери маячил мрачный, как тень отца Гамлета, Хованский.

- Ну-ка выпей, - командным тоном велела девчонка. Да так, что я сначала приняла таблетки, а только потом сообразила, что делаю. И я понятия не имею, что мне дали, но душившая меня истерика вдруг отступила. Я наконец-то смогла вдохнуть полной грудью.

А Арина, выполнив свою миссию, выпрямилась и со скептическим выражением лица принялась осматривать гримерку.

- Так-с… Ну и что тут такое? - задумчиво почесав нос, она подняла с пола брошенный лист бумаги. Попутно пнув ногой злополучный букет. - Любовное послание что ли? Уй… А слог подкачал. Та-а-акое откровенное га…

- Белоярцева! - раздалось одновременно с двух сторон. Блондинка аж подпрыгнула от неожиданности. - Следи за языком!

- О боже, какие мы нежные, - поморщилась Белоярцева. И насмешливо фыркнула, бросив на меня выжидательный взгляд. - Ну вот что, что за мужики нынче пошли нынче, а? Я-а-ар?