Хрустальное сердце для балагура

...Букет черных роз с безликой карточкой и странным двустишием доставили с курьером на следующий же день. Он стал первым подарком от неизвестного поклонника. Вот только тогда я еще не понимала, к чему это все приведет…

- Градова, не спи! - голос хореографа прозвучал так громко, что я невольно споткнулась. И если бы не Андрей, успевший подхватить меня, я бы точно пропахала носом паркет. - Шевелись, Градова. Иначе вылетишь из постановки как пробка! До того, как успеешь произнести слово “Премьера!”

Я кивнула, молча стиснув зубы и вновь встав в первую позицию. Проигнорировав все издевательские смешки со стороны остальных участников труппы. Глубоко вздохнув, я повела плечами и усилием воли отбросила в сторону ненужные мысли. Глупые мысли. Пугающие мысли.

Те самые, из-за которых у меня уже третий раз не получается сосредоточиться на элементарных вещах.

- Все в порядке? - Андрей держал меня крепко, не давая оступиться, и уверенно вел меня в рисунке танца. - Я волнуюсь, Дива. Ты вторую неделю сама не своя.

- Я в порядке, - я криво улыбнулась в ответ, стараясь чтобы голос звучал так же легко и непринужденно, как и всегда.

И чтобы ни одна чертова душа не знала, что происходит за вежливой, привычной маской самоуверенности на моем лице. А там творилось страшное, на самом-то деле.

Подарки. Один за другим. Не реже трех раз в неделю, а то и чаще. Букеты, фотографии, осколки цветных стекол. Лезвие, пуанты, балетная пачка. Сушеные пауки в красивой, винтажной рамке для фотографий. И слова. Одни и те же, в той или другой вариации.

“Тебе от меня не спрятаться, моя хрупкая балерина…”

“Тебе от меня не скрыться…”

“Есть только ты и я. Только ты и я…”

- Градова! - новый окрик хореографа вырвал меня из липкого, непривычного ужаса, поселившегося где-то в глубине души. Я вздрогнула, споткнувшись и уткнулась лбом прямо в грудь Андрея, тут же обнявшего меня за плечи. - Да что с тобой такое, а?!

- Думаю, нам надо отдохнуть, - твердо заявил мой партнер, мягко погладив меня по волосам. - Неделька выдалась адовая. Вон, даже у железной Дивы нервишки шалят.

Мне очень хотелось возразить, заявить, что со мной все в порядке. Но я лишь кивнула головой, подтверждая слова парня. Чувствуя теплую, искристую благодарность за то, что несмотря на все наши разногласия, он все еще был рядом.

Вот уж в чем я была всегда уверена на все сто, так это в том, что что бы ни случилось, Андрей успеет меня поймать. Всегда.

- Эй, не раскисай, Слав. Пойдем, так и быть я угощу тебя капучино. Все, как ты любишь, Дива.

Игната и Инку мы с собой не взяли, проведя оставшееся от прерванной тренировки время только вдвоем. И впервые за эти дни мне было действительно спокойно.

...Пришедший на следующий день “подарок” не вызывал у меня ничего, кроме приступа тошноты и отвращения. Печенья в форме окровавленных пальцев, в худших традициях чертова хеллоуина не стали есть даже мои братья, посчитав, что шутка была несмешной.

Записку со словами: “Никто, кроме меня, тебя не коснется…” они, к счастью, не увидели…

- Еще раз!

Я вытерла вспотевшие ладони, сжав кулаки и пытаясь унять предательскую дрожь в пальцах. Кивнула недовольно хмурившемуся Андрею и снова встала на исходную позицию.

Разбег, прыжок, поддержка. Это же, млять, так просто!

- Еще раз!

Я согнулась пополам, пытаясь выровнять дыхание. И потерла переносицу, старательно не думая о том, что дальше так продолжаться не может. У меня бессонница, у меня пропал аппетит, у меня панические атаки и полный набор начинающего параноика. Мне нужно рассказать хоть кому-то что происходит, но…

- Может, махнешься ролями с Инкой? - озабоченно протянул Андрей. А я…

- Ниху… Нихрена, - чертовое имя сработало не хуже красной тряпки для быка. И плевать, что зверю все равно какого цвета плащ у его убийцы. Нет, Инка была хороша: ответственна, сосредоточена и очень технична. Но…

Но, млять, она - не я!

Резко выпрямившись, я повела плечами и сощурилась, сжимая пальцы в кулаки. Хореограф взял перерыв, отвечая на очередной очень важный звонок и в зале для тренировок остались только мы вдвоем. И я тихо, зло процедила, закрыв на секунду глаза:

- Еще раз!

- Слав, может все-таки…

- Я. Сказала. Еще раз!

Разбег, прыжок, падение. Разбег, прыжок, неудачное приземление. От одной и той же мелодии, звучавшей по кругу меня, тошнило, а пульс стучал набатом в висках. Я рвано выдыхала, вытирая катившийся по любу пот и стискивала зубы, вновь вставая на исходную. И повторяла, повторяла, повторяла эту долбанную связку.

Я лучшая в этой труппе. Я не имею права на ошибки или помарки!

Снова. И снова. И опять. Сбитые колени, ноющие мышцы и иррациональная, глухая злость, накатывающая волнами, накрывающая с головой. Мне бы остановиться, перевести дух. Сесть и собраться с мыслями, разобрать каждый свой шаг на составляющие, чтобы понять, где эта чертова ошибка, вот только…

- Еще! - я резко дернула головой, проигнорировав приступ головокружения. Очертание зала поплыли перед глазами, и я зажмурилась, потерев переносицу. И все же поинтересовалась, облизнув пересохшие губы. - Готов?